Одна из созвездия спецназа

Кажется, что звездные имена подразделений российского спецназа давно известны. Об «Альфе», «Вымпеле», «Веге», «Каскаде», «Омеге» написаны книги, снято великое множество фильмов.

Ветеранов этих когда-то секретных групп сегодня многие знают поименно. Их лица можно увидеть на заседаниях Госдумы, часто у них берут интервью для разных телепрограмм, где журналистами рассказываются одни и те же истории про Афган, Белый дом, Вильнюс, Сухуми …

Истории и судьбы, несомненно, героические, однако, никому не приходит в голову мысль о том, что секретная группа, о которой становится известно еще в период активного существования, вольно или невольно, утрачивает свое предназначение. «Тихо пришли, тихо взяли и тихо ушли», как говорили еще при царе офицеры сыскной полиции.

Скоро исполнится двадцать лет, как прекратила свое существование группа специального назначения «Сигма». За это время только узкий круг допущенных к секретной информации сотрудников спецслужб знал о «Сигме» и проведенных ее офицерами уникальных операциях. Сегодня даже в здании на Лубянке трудно найти человека, который знает подробности об этом подразделении и его людях.

Мы впервые расскажем о «Сигме», неизвестной звезде из созвездия российского спецназа. Впервые откроем уникальные судьбы офицеров, вся жизнь которых до недавнего времени проходила под грифом «Совершенно секретно».

«НАЗОВЁМ ЕЁ СИГМА»

В конце 1993 года к командиру легендарной Группы «А» Геннадию Зайцеву обратились за консультацией пограничники из вновь создаваемого на тот момент ведомства — Федеральной пограничной службы.

Пограничники хотели создать на базе «Альфы» в качестве одного из отделов собственную спецгруппу, которая бы занималась разведкой, борьбой с терроризмом в приграничных районах, обеспечением безопасности командования ФПС во время поездок в «горячие точки».

На переговоры к Геннадию Николаевичу приехал начальник разведки генерал-полковник Александр Беспалов, очень уважаемый в спецслужбах человек. Идея создать мобильную оперативно-боевую группу возникла после трагических событий в Таджикистане, когда афганские боевики прорвали границу и устроили бойню на 12-й заставе Московского погранотряда.

Беспокоили пограничников и границы России со странами СНГ, где контрабандисты, покрываемые местными князьками, и бандиты различных мастей чувствовали себя как рыба в воде. Неспокойно было и в Чечне.

На тот момент «Альфа» подчинялась Главному управлению охраны (ГУО). Генерал Зайцев прекрасно понимал, что значит принять предложение высокого гостя. Сидеть на двух стульях, получать боевые задачи сразу из двух центров силы — задача весьма непростая, а обстановка в стране такая сложная. На дворе «лихие девяностые». Можно легко погубить боевое подразделение, ставшее после событий 1991-го года широко известным на всю страну.

Но и отказывать разведчику Геннадий Николаевич не стал. Сказал, что выделит опытного сотрудника для выработки стратегии новой группы и подбора грамотных кадров. Предложение оказать помощь пограничникам получил подполковник Игорь Митрофанов.

Сегодня, встретив его на улице, вы по внешнему облику скорее примите его за художника или актера. Есть в этом доброжелательном пожилом человеке какая-то едва уловимая внутренняя стать, свойственная людям искусства. Рассудительный, неторопливый, в глазах добрые искорки. На супермена в отставке вовсе не похож.

К концу 1993-го за плечами у Игоря была служба на границе, откуда он в звании капитана пришел в Группу «А», потом командировка в Афганистан, служба в оперативном подразделении КГБ СССР и снова родная Группа.

Оказалось, что по «иронии» судьбы генерал-полковник Беспалов был когда-то знаком с отцом Игоря — Феликсом, замполитом погранотряда, служившим в Мурманской области. Разведчик жил в одном военном городке с семьей Митрофановых. По-соседски иногда заходил в гости. В то время Игорь был школьником, хотел стать пограничником, как и отец.

С санкции Ельцина началась активная работа по созданию спецгруппы. Идеологами этой работы были руководители ФПС Николаев и Беспалов. Главным консультантом этого сложнейшего совершенно секретного проекта, как и предложил генерал Зайцев, стал офицер Группы «А». В документах так и значилось: «ответственный за оказание помощи Митрофанов И. Ф.»

Работа по созданию новой группы шла в форсированном режиме. Нужно было четко продумать, сформулировать цели и задачи подразделения, определить штатное расписание и места дислокации. Для того, чтобы спецназовский механизм начал работать как швейцарские часики, подбирали оружие, транспорт, экипировку для выполнения специальных задач.

К маю 1994 года определились, что группа будет базироваться в Москве (52 человека) с филиалами в Краснодаре (29 человек) и Хабаровске (29 человек). Формирование Хабаровского филиала временно решили отложить до лучших времен. Не хватило средств.

Стал вопрос о названии подразделения. «Застава», «Кордон», «Секрет», «Рубеж» — это лишь небольшой перечень отвергнутых названий. На одном из совещаний Игорь Митрофанов предложил: «Пусть группа будет называться «С», подразделение специальных операций». Николаеву понравилось: «Хорошо, назовем ее «Сигма»». На этом вопрос был решен.

17 мая 1994 года был подписан приказ о создании новой отдельной войсковой части центрального подчинения номер 2090 или совершенно секретной группы специальных операций «С» — «Сигма».

Предстояло еще самое главное — найти людей, которые отвечали бы высочайшим требованиям нового спецназа.

«ХВАТ»

Наше знакомство с Николаем Немноновым произошло на танцполе одного из московских клубов. Друзья сказали, что «Хват» (это позывной Николая времен службы в группе) частенько там бывает.

Мы увидели несколько пар, азартно и зажигательно исполнявших какой-то озорной латиноамериканский танец. Поначалу подумалось, что эти ребята профессиональные танцоры, развлекающие публику. Оказалось — это не эстрадный коллектив, а просто люди, пришедшие отдохнуть и немного расслабиться.

«Хват» был изящен. Ритмично и красиво двигался вместе с партнершей. Был элегантен во всем. Одним словом, позывному вполне соответствовал. Я спросил у Николая про танцы.

— Откуда у парня «испанская грусть»? Это, что какая-то нереализованная мечта юности?

— Нет. В юности я учился на космонавта-исследователя, потом получил еще и юридическое образование. Мои хобби — стрельба и рукопашка, а танцы, это так, сменить обстановку, встряхнуться.

Николай говорил правду. После окончания школы поступил в институт геодезии и картографии на факультет, который готовил специалистов-исследователей для отряда космонавтов. Учился хорошо. Учеба на престижном факультете столичного вуза была желанной и интересной. Вечерами занимался борьбой в спортивной секции. Стал кандидатом в мастера спорта.

Когда началась афганская война, второкурсник Коля Немнонов пошел в военкомат и попросился добровольцем в армию. В жизни у него все было неплохо, просто парень хотел во всем быть первым. Его не хотели брать на срочную службу, ведь студентам таких вузов положена бронь.

Под железным натиском призывника удивление и сопротивление военкоматских было сломлено, и Николая Немнонова забрали в Афган, где его определили служить в разведвзвод. Служил честно от звонка до звонка. Вернулся в родной институт с боевыми наградами и контузией, полученной во время боевой операции.

Студент Немнонов продолжал учебу, но о полетах в космос пришлось забыть. Парню было ясно, что медкомиссия Звёздного городка его однозначно не пропустит в космос.

После института стало понятно, что не ждут молодого специалиста по прикладной космонавтике и в подразделениях, обеспечивающих космические полеты на земле. Наука в то время была не в почете.

Пришлось вспоминать боевой опыт. Устроился в охрану, потом в силовое подразделение налоговой полиции. Понимал, что все это не то, и продолжал искать свое место в жизни. Так однажды он и оказался в «Сигме», где остался служить на долгие годы, получив позывной «Хват».

«ЗАЧИСЛИТЬ В КАДРЫ!»

Подбор кадров в группу шел довольно медленно. Главной проблемой стал поиск командира. Требования были очень высокие. Вот и получалось, что один слишком молод для руководящей должности, другой опытен, но не знает пограничной службы, у третьего проблемы с анкетой. Как говорят в народе: «Ванька дома — Маньки нет».

Генерал Беспалов очень хотел взять на должность командира Игоря Митрофанова, который здорово помог на начальном этапе. Несколько раз приватно беседовал с подполковником, но получал вежливый отказ. Все объяснялось очень просто.

Все объяснялось очень просто. Оказывается, командир Группы «А» генерал Зайцев и слышать не хотел о том, чтобы отдать ценного сотрудника в другое подразделение. Разведчик Беспалов пошел на военную хитрость.

В начале января 1995 года он пригласил в свой кабинет на Лубянке Митрофанова и в очередной раз предложил возглавить «Сигму». Услышав, что офицер не хочет перечить своему командиру, снял трубку правительственного телефона:

— Миша, привет! Ты у себя? Я сейчас к тебе зайду, по тому вопросу, о котором говорили.

Озадаченный Митрофанов получил приказ ждать в кабинете под присмотром дежурного офицера. Вскоре, минут через тридцать, интрига была снята. В кабинет вернулся сияющий генерал:

— Был в Кремле у Барсукова, начальника Службы охраны. Он дал добро на твой перевод в «Сигму». Зайцеву сообщат. Он на диспансеризации в госпитале. А сейчас пойдем со мной. Представлю тебя Николаеву.

Первого февраля 1995 года состоялся приказ ФПС о назначении командиром группы «Сигма» подполковника Митрофанова Игоря Феликсовича. Новоиспеченный командир поставил свои условия. Он предложил взять на руководящие должности в группу своих сослуживцев из «Альфы», с которыми прошел много испытаний, — в их надежности и компетентности подполковник был уверен, как в себе.

Беспалов выполнил просьбу командира «Сигмы» и вслед за Митрофановым в группу перевели еще шесть человек, которые на первых порах составили костяк группы. Митрофанов бережно хранит машинописный листок, список первого состава с резолюцией директора ФПС Николаева: «Зачислить в кадры».

Место для базирования «Сигмы» подобрали в подмосковной Лобне неподалеку от аэропорта «Шереметьево». Группа должна быть в постоянной готовности к вылету в любую точку России.

Это место показал мне Михаил Аверьянов, которого в 1995-м взяли в группу на должность хозяйственника. Более молодые сослуживцы называли его уважительно по отчеству — Семёныч или полушутливо «товарищ главный прапорщик Российской Федерации». В задачи Семёныча входило вооружить, экипировать, накормить и обустроить группу, как на базе, так и в командировках.

Аверьянов показал мне спецназовский берет с фирменной символикой группы, буквой «С», которую он вырезал из погона солдата Советской армии. Такие головные уборы мастер на все руки Семёныч изготовил для всего личного состава.

Михаил Аверьянов живет в Лобне неподалеку от бывшей базы «Сигмы», частенько проезжает мимо казармы, огороженной бетонным забором. Сегодня здесь другая организация и посторонних на территорию не пускают ни под каким видом.

К маю 1995-го спецназовцам выделили целый этаж. Парни своими руками обустраивали в казарме кабинеты для сотрудников, построили спортзал, комнаты отдыха для дежурной смены.

На первых порах многие из новичков, зачисленных для прохождения службы в «Сигме», жили на базе или дома у командира. Отсюда уезжали в бесчисленные командировки, начавшиеся буквально сразу после зачисления первых сотрудников.

ЭКЗАМЕН НА ПРОФПРИГОДНОСТЬ

Первым серьезным испытанием для «Сигмы» стали учения «Запад-95», в рамках которых проводились плановые занятия пограничников по проверке защищенности объектов ФПС от проникновения террористов.

Силы правопорядка были ориентированы на задержание подозрительных личностей, приметы и фотороботы которых были розданы сотрудникам наружного наблюдения. В местах возможного проникновения дежурили снайперы.

Митрофанов и его команда сработали филигранно. Штаб Северо-западного пограничного округа в центре города был условно уничтожен. Бойцы «Сигмы» действовали дерзко и изобретательно. Они ушли от ходившей за ними буквально по пятам «наружки», выследили штабную машину, которая возила заместителя начальника штаба. Когда водитель поехал по своим делам в город, спецназовцы бесшумно захватили штабной автомобиль.

Перепуганный насмерть водитель привез переодетых в солдатскую форму «сигмовцев» прямо во внутренний двор штаба. Спортивные сумки с муляжами взрывных устройств отнесли в столовую, холл около узла связи и еще в несколько жизненно важных мест штаба. Для верности оставили записку — «Объект уничтожен». Уехали на той же захваченной машине. Все произошло тихо. Как учили.

В тот же день подчиненные Митрофанова «уничтожили» КПП «Выборг» и организовали «прорыв» инженерных сооружений на одном из участков границы. И здесь все прошло, как по маслу. Группа условных нарушителей, выполнив задачу, скрытно удалилась в условленное место для получения новых вводных.

Ярости местного начальства не было предела. Ведь только перед этими событиями они уверяли пограничных генералов, что на их объектах «осуществляется комплекс антитеррористических мероприятий». А если говорить обычным языком, «муха не пролетит».

Проверка реальных, а не показных успехов по борьбе с возможными вылазками террористов стала для недавно созданной группы серьезным экзаменом на профпригодность.

Много позже Митрофанов узнал, что организовывались специальные утечки информации о планах спецназовцев. Это делалось для того, чтобы сделать эффект противодействия сторон более острым, — «на войне как на войне».

В этой операции отличился недавно зачисленный в «Сигму» офицер-пограничник Сергей Мочалов. Это он, воспользовавшись тем, что коллеги отвлекли на себя наружное наблюдение, оторвался от преследователей и мастерски завершил сложнейшую в плане конспирации операцию.

Сегодня подполковник запаса Мочалов на пенсии. «Мистер» (это «сигмовский» позывной Сергея) подтянут, спортивен, его движения выверены и отточены. Выглядит довольно молодо. Шутит, что выслуги у него «лет триста, как у слона». Сергей серьезно увлекается мотокроссом. Мастер спорта.

Три раза в неделю «Мистер» приезжает на тренировки в Крылатское. Азартно гоняет на своем «Харлее» в любую погоду. Участвует в соревнованиях. Не раз разбивался, но своего любимого занятия не бросает.

Из всех ветеранов группы он среди тех немногих, кто участвовал практически во всех боевых операциях. Считает время службы в подразделении самым интересным и светлым из того, что у него было в жизни.

«ШУМА ПОДНИМАТЬ НЕ БУДЕМ»

1995 год для группы был очень насыщенным. Продолжалось формирование, вооружение и оснащение «Сигмы». Шли постоянные тренировки по стрельбе, выезжали на занятия по горной подготовке.

Стали приезжать офицеры, служившие в казахстанском филиале «Альфы». С ними нужно было работать, распределять по подразделениям, заниматься боевым слаживанием. Пополнение большей частью было отправлено в Краснодар, в филиал группы, который в скором времени был укомплектован.

В ноябре поступила вводная, — прибыть в Дагестан, там, в районе Дербента по оперативной информации граница была прозрачной. Контрабандисты на этом направлении чувствовали себя более чем уверенно. Были сведения и о коррупции некоторых пограничников, ответственных за охрану этого участка границы.

Однако доклады, поступавшие из Дагестана, говорили о том, что все идет нормально, «граница на замке». Прибывший из Москвы отряд расположился обособленно. Одеты бойцы «Сигмы» были в обычную полевую форму без знаков отличия. Понять, что это за люди приехали из Москвы, для непосвященных было трудновато.

Легенда для спецназа была придумана довольно простая — проводятся занятия по действиям в горах. Москвичи привезли с собой палатки, спальники, продукты. Все это подготовил неутомимый Семёныч, который на такие задания всегда выезжал вместе с группой. Местные рассказали, что обстановка на участке нормальная, почти курортная.

Митрофанов выставил скрытые посты. Вскоре разведчики доложили, что по ночам границу переходят организованные группы по 10-15 человек. Профилактическая беседа с местным начальником ничего не дала. Он чувствовал себя очень уверенно и никак не хотел признать, что на его участке контрабандисты устроили «окно».

«Сигма» перешла к активным действиям. Только за первую ночь было задержано тридцать два нарушителя границы. Вторая ночь — 24 задержания. Позднее выяснилось, что один из задержанных оказался агентом одной из иностранных спецслужб.

Местные поняли, что за стажеров прислали на их голову из Москвы. Митрофанова уверяли, что произошедшие на границе неприятности не система, а просто цепь нелепых совпадений.

Командир «Сигмы» сказал, что шума поднимать не будет, и приватно сообщил, что получил из Центра новую вводную о возвращении группы на базу. Вечером группа погрузилась на машину и отправилась в путь.

Подполковник пошел на хитрость. Проехав километров двадцать, спецназовцы спешились и скрытно вернулись обратно. Этой ночью были задержаны еще двадцать пять нарушителей. Один из них сразу же предложил за свое освобождение пять тысяч долларов. Вскоре из рапорта командира «Сигмы» в Центр стало понятно, какие «нелепые совпадения» мешают охране государственной границы на данном участке.

«ДОК» — УНИВЕРСАЛ

Московский ученый Глеб Юрьевич Пакин каждую весну начинает готовиться к очередной научной экспедиции. Необходимо проверить и испытать специальное снаряжение. Изучить нужную литературу, разработать и утвердить у начальства многочисленные планы исследовательской работы.

Глеб Юрьевич работает в институте Географии Академии наук России. На его счету публикации в серьезных научных журналах, один из ледников в Прибайкалье носит имя Пакина.

Ученый говорит, что ледники не прощают беспечности и в экспедиции все серьезно, как на войне. Лишь очень немногие знают, что Глеб Пакин по основной своей профессии — врач, что этот скромный человек награжден орденом Мужества, и солдатскими боевыми медалями. Не знают и о том, что Глеб Юрьевич полжизни провоевал в совершенно секретном пограничном спецназе «Сигма».

…«Сигме» тогда позарез требовался доктор. Не простой кабинетный терапевт, а настоящий военврач, который и простуду смог бы вылечить, и раненого в горах прооперировать, и, если нужно, мог бы взять в руки автомат, прикрыть товарищей огнем. Такого универсала долго искали, но на этот раз помог случай.

Однажды заместитель руководителя ФПС генерал Бордюжа был с инспекционной поездкой в Таджикистане. В Хорогском погранотряде ему очень понравилась выучка и умелые действия пограничников-альпинистов. В те годы таких бойцов почти нигде на границе не было.

На вопрос о том, кто так хорошо подготовил этих «чудо-богатырей», ему доложили, что никакого штатного инструктора по горной подготовке в отряде не предусмотрено. Подготовил ребят Глеб Пакин, доктор, а по совместительству офицер разведотдела (должности врача на тот момент в штатном расписании не было). Оказалось, что врач по образованию, Глеб был по воле кадровиков зачислен на должность старшего офицера разведотдела.

В силу природного ума и настойчивости молодой врач быстро освоил премудрую оперскую науку и вскоре наравне с коллегами вербовал агентуру, ходил в разведрейды в Афган, «за речку», как называли такие походы коллеги.

Однажды в местной библиотеке капитан Пакин обнаружил потрепанную книжку, учебник по альпинистской подготовке. Начал читать, увлекся, потихоньку начал тренироваться. Командир, узнав об увлечении доктора, приказал ему подготовить нештатную группу боевых альпинистов. Глеб успешно выполнил и эту нелегкую задачу.

После встречи с генералом Бордюжей капитан получил предписание срочно прибыть в Москву для зачисления в штат «Сигмы», где он получил позывной «Док» и не пропустил ни одной боевой операции.

Боевые друзья вспоминают, что на операциях, проводимых на незнакомой местности, Глеб всегда шел первым — «чуйка у него нереальная». Благодаря увлечению «Дока» видеосъемкой, сохранился уникальный видеоархив «Сигмы».

Источник