Спасти и сохранить. Российские спецслужбы в борьбе с транснациональными корпорациями

Точка зрения

С распадом СССР в страну ринулись транснациональные корпорации. Что помогло России удержаться в той необъявленной войне? Какова в этом роль спецслужб? Об этом рассказывает генерал-майор в отставке Виктор Кузенков

Могущество СССР внушало страх, а у некоторых и зависть. Огромный материк, обрамленный единой красной цепью, был самодостаточен в продовольствии, природных ископаемых, в людях. Правда, не во всех сферах жизни. Не блеща богатством граждан, Советский Союз тянулся, не отставая, за западными странами в гонке вооружений и даже пару раз реально замахнулся на «мир капитализма» ядерной дубиной.

И тогда у «скованных одной цепью» нашли слабое звено. Колосс рухнул. Иные посчитали это своей победой.

О том, чего не видели на поверхности бытия граждане Советского Союза, что происходило в промышленности страны, внутри регионов мы беседуем с председателем Челябинского регионального отделения общественной организации «Офицеры России», генерал-майором в отставке Виктором Кузенковым. Говорим о том, с чего уже снят гриф «совершенно секретно».

– Виктор Анатольевич, с конца 1980-х Вы были в самом эпицентре экономического излома страны. Сначала простым лейтенантом-оперативником, а потом возглавляя, в качестве заместителя начальника УФСБ России по Челябинской области экономическое направление. То есть, экономика СССР рушилась на ваших глазах и, так получается, при попустительстве спецслужб. Почему «компетентные органы» не смогли остановить развал страны?

– Вы преувеличиваете степень «могущества» КГБ-ФСБ. В то время мы были столь же наивны в рыночной экономике, в новой политике, как и остальные граждане нашей страны. Думаю, Горбачёв искренне верил своим новым друзьям, считая, что они хотят добра советским людям, встраивая их в общемировую капиталистическую систему. Но на деле оказалось все совсем не так.

Впрочем, предпосылки горбачевской перестройки начались несколько раньше, на болоте брежневского застоя. Уже тогда некоторые крупные партийные руководители не только Москвы, но и провинции начали копить немалые состояния, посылали детей учиться за границу, налаживали контакты «за бугром». Но органам госбезопасности запрещено было разрабатывать партийных работников, потому мы объективно не знали всей картины.

Вспомните, кто мощнее и успешнее всего рванул в перестройку: комсомольская элита, опирающаяся на партийные деньги и на «старших товарищей». Рядом с ними по денежному обороту находился только криминальный мир. И они не были антагонистами друг другу.

– Вы считаете, что среди депутатов есть «засланцы» Запада, работающие не в интересах России?

– Сегодня можно слышать, что западные страны победили СССР, разрушив его. Это не совсем так. Все «гитлеры» и «наполеоны», нападая на нашу страну, не учитывали ее размеров, ее инертности, и ее емкости. Экономически страну проглотить не смогли, потому решили действовать точечно. Как в политическом секторе, так и в экономическом. Да, «парад суверенитетов» разомкнул советские ряды, но противник получил не поверженную страну, а 16 отдельных стран со своими амбициями и аппетитами. Пришлось тогда приостановить атаку поглощения, распылив силы на русское, украинское, казахское, туркменское, армянское и на все прочие направления. Это дало возможность России, перегруппировав силы, выйти из кризиса.

– Те же явления проявились и в промышленности, как вы упомянули….

– Вот пример точечной работы в промышленном секторе нефти и газа. На наших просторах появилась некая фирма «Шлюмберже», основные операционные центры которой расположены в Хьюстоне, Париже, Лондоне и Гааге. Несмотря на то, что эта компания не на последнем месте в списке журнала «Форбс», денег прихватить всю нашу нефтянку не хватает, тогда ушлые фирмачи… скупили проектные НИИ. Естественно, те стали проектировать импортные комплектующие и оборудование. Наши заводы разорялись, закрывались.

Эти «партнеры» действуют нагло, используя нашу «детскость» в рыночной жизни.

Тут другой яркий пример. США развязывает войну в Персидском заливе (это начало 1990-х), пытаясь подавить Ирак. Но сталкиваются с проблемой: танки по песку не идут. Внешняя разведка докладывает: в Челябинске есть завод автоприцепов, чья продукция прекрасно справляется с подобными задачами. Приезжают на Южный Урал «фирмачи», начинают обхаживать руководство предприятия, собственников-приватизаторов, покупают завод, но… через 10 дней отказываются от сделки, возвращают свои деньги и уезжают. Только за эти 10 дней они скопировали все чертежи, взяли наши технологии и теперь американские предприятия выпускают челябинские автоприцепы, транспортирующие американские танки по песку.

– Предположу, что здесь все же не обошлось без подкупа каких-то должностных лиц, чиновников?

– Такое предположение будет верным. Мы столкнулись с массовой технологией вербовки политиков и бизнесменов, путем втягивания в некие бизнес-процессы. К примеру, иностранный деловой партнер говорит нашему чиновнику: помогите в решении такого-то вопроса, а мы организуем вам с супругой отдых в Майами, причем, вас там будет ждать банковская карта, открытая на ваше имя. Чиновник видит, что нарушения закона в этой просьбе нет, а «красивой жизни» хочется. Соглашается. Потом возникают дружеские связи, доверительные отношения, новые дела. Он уже втягивается.

Мне пришлось работать с таким иностранным бизнесменом, которого все же удалось взять на незаконной сделке. В конце концов, он признался, что является агентом «Моссада», и его главная задача не экономическая, он работает над созданием «спящей» агентуры, подбирает агентов влияния, способных продавить необходимые решения. Сколько человек было завербовано в военно-промышленной Челябинской области? У меня нет ответа на этот вопрос.

– И эти агенты влияния реально работали?

– «Чубайсом Урала» называли депутата-приватизатора Владимира Головлёва, который был в центре схемы развала южноуральской промышленности. Но ведь один он ничего не смог бы сделать. Не он сумел продумать систему приватизации так, чтобы она базировалась на коррупционной основе. На практике это выглядело так: приходит «красный директор» (помните, при Горбачёве так называли директоров, избранных коллективом) в головлевский Фонд приватизации, хочет пройти эту процедуру, как то предписывает законодательство. Ему говорят: без проблем, заполняйте бумаги. И вот начинается хождение по кругу: то тут неверно заполнили, то там не так отразили, то подписи нет, то печати…. Потом сочувственно предлагают: юристы у вас на заводе слабые, давайте, мы всю процедуру исполним, даже платить не надо, просто 10–15% акций предприятия останется в нашем фонде. Так был сформирован огромный портфель акций и… баз данных. Кстати, говорят в фонде, если вам нужны деньги на развитие, на оборотный капитал – так вот наш Банк содействия приватизации вам в помощь. Директор идет туда, не понимая, что все, попался, получив кредит, предоставив всю подноготную предприятия, он подготовил его для легкого рейдерского захвата. Что мы и видели.

А, что происходило с ваучерными аукционами? Ваучеры, сработавшие в приватизации, выступившие платежным средством при акционировании предприятия, должны были уничтожаться. Но этого не делалось, и они «играли» вновь, всплывая на других аукционах где-нибудь, скажем, в Новороссийском порту. К 1995 году практически вся страна была приватизирована, а контрольные пакеты оказались у головлевых и у иностранных фирм. Причем, уже возникла жесткая конкуренция западных фирмачей за наши предприятия. К примеру, швейцарская компания «Гленкор» схлеснулась с нашими собственниками за Челябинский металлургический комбинат, подтянув в свои ряды братьев Чёрных с британской «ТрансВорлдГрупп» (TWG).

Тогда, в 1995 году, компания «Гленкор» победила, имея более мощный инструмент воздействия на предприятие. Повлияв на высших чиновников в руководстве Казахстана, перекрыли источники сырья для комбината, прекратили поставки руды, окатышей и т.п.

Одновременно была предложена так называемая система толлинга. То есть, мы вам даем сырье, а забираем готовую продукцию. Комфортные условия. Но они разрушают «портфель заказов», потребитель уходит от этого предприятия и тогда… единственный поставщик и он же потребитель начинает диктовать свои условия. Так Челябинский металлургичесикий комбинат (Мечел) на две трети стал «швейцарским». Но не это страшно, а то, что все вокруг комбината стало умирать.

Как стервятники на труп, слетелись криминальные авторитеты. В Челябинске сошлись 11 воров в законе, обсуждали, как прибрать к рукам металлургию. «Синяя власть» в те времена была реальной силой.

В такой ситуации вчерашние партнеры банкротились, закрывали производство, уходили с рынка. Экономика рушилась.

– Но, если чекисты это знали, то почему молчали?

– Надо понимать, что иностранный бизнес поддерживался на высшем уровне российского руководства. И Москва нам отвечала: не лезьте в дела хозяйствующих субъектов, это рыночная экономика. Тут нам тоже приходилось искать нестандартные решения.

Говоря о металлургии…, ее курировал в Правительстве России один из вице-премьеров. Я пытался передать материалы по Челябинску через его аппарат – безуспешно. Чиновники глядят на полковника ФСБ с Урала рыбьими глазами и слушать не хотят. Но, у Кремля многого башен, узнаю, что этот вице-премьер в глубоких контрах с другим своим коллегой. По своим каналам выхожу на одного из генералов центрального аппарата ФСБ, которого считают «человеком вице-премьера №2». Попадаю к нему в кабинет, говорю о проблемах промышленности Южного Урала. Он и слышать ничего не хочет, тогда произношу фразу о деструктивной роли «вице-премьера №1»…. Тут же мои документы забираются и через два-три дня они попадают на стол к президенту Борису Ельцину. Ельцин тут же планирует визит в Челябинск.

– Тогда он встречался не только с народом, но и с деловыми кругами региона.

– Да, мы тоже подготовились, и (по совету Коржакова) было несколько человек, задававших сходные вопросы об отказе Казахстана продавать сырье нашим предприятиям. Тут не только Челябинский металлургический, но и ММК (Магнитогорский металлургический комбинат), ЧТПЗ (Челябинский трубопрокатный завод), ферросплавный завод, заводы цветной металлургии. Практически год продержались наши металлурги на вторсырье, на разработке местных небольших рудников, но, ясно, с централизованными поставками это не сравнить. А, что такое захват металлургии? Это – и машиностроение, и обороноспособность страны.

Что было делать Ельцину? Он тут же звонит своему коллеге Назарбаеву, в известной манере говорит о проблеме. Потом заверяет собравшихся: с завтрашнего дня сырье пойдет. Так тогда решались вопросы.

– Но упомянутая Вами компания «Гленкор» была (и остается!) еще и крупнейшим игроком на зерновом рынке, и здесь эта транснациональная корпорация тоже оставила заметный след.

– Совершенно верно. Дело в том, что на земном шаре есть всего несколько локальных мест, благоприятных для выращивания ценнейшей пшеницы, международной классификации дурум. Твердые сорта этой пшеницы растут в Канаде, в штате Северная Дакота США, на Украине и у нас в Поволжье и… на юге Челябинской области.

– Напомню нашим читателям, что в России это была та самая полба, которой Балда просил попа кормить его в известной сказке Пушкина. Древнейший злак.

– Да, а, кроме того, взрыв на Чернобыльской АЭС показал, что дурум не восприимчив к радиации, она не повлияла на его генетическую структуру. Другими словами, это очень ценное растение, экспортоориентированное, имеющее гарантированный сбыт и высокую цену. Сталыпинская реформа базировалась, в частности, на развитии этого направления земледелия и тогда за четыре года Россия стала страной, экспортирующей зерно. «Гленкор» решил повторить этот «подвиг».

Фото_20_14_Спа.jpg

Фирмачи дали деньги Владимиру Головлёву, он нашел молодого бизнесмена, но тоже депутата Госдумы Михаила Юревича, будущего владельца общеизвестной «Макфы» и губернатора Челябинской области. На эти деньги Юревич создал сеть элеваторов, стимулировал крестьян к выращиванию указанного продукта. И у него все получилось. Но со временем он понял, что отдавать на рынок зерно и даже муку не так выгодно, как готовые макаронные изделия, да и делиться ни с кем не хотелось. А Головлёв давил, требовал не забывать про интересы зарубежных партнеров….

– И в результате этого был убит?

– Могу сказать, что убийство Головлёва как бы «обнулило» ту сделку, о которой мы говорим. Но по заказу Юревича прилетели две пули в депутата-посредника, или это результат иной его хитрой схемы, утверждать не берусь. Следствие прямых доказательств не нашло.

– Но и на самого Юревича, говорят, были покушения?

– Это забавная история, когда Юревич дал деньги, чтобы купить должность в Москве. Деньги повез в Москву его заместитель, надеясь на своего приятеля, бывшего сокурсника, зятя авторитетного тогда генерала Льва Рохлина. Деньги они присвоили и попросили зама генерала, полковника Зеленко дать им киллера. Тот направил бойца в Челябинск. А киллер оказался молодым шалопаем, закутил в гостинице: девочки, водка…. Короче, взяли мы его, он ничего скрывать не стал. Пришлось Льву Яковлевичу лететь в Челябинск, приходил ко мне в кабинет, долго беседовали. Договорились дурость преступлением не считать.

– Но, сколько веревочке не виться…, теперь экс-губернатор Юревич объявлен в федеральный розыск по обвинению в присвоении трех миллиардов бюджетных рублей, прячется то в Лондоне, то в Израиле, но мы несколько отвлеклись от основной темы нашего разговора: промышленность.

– Есть в Челябинской области завод «Кристалл», выращивающий искусственные кристаллы. Их охотно скупают американцы и китайцы, производят на их основе все гаджеты: телефоны, ноутбуки и т.п. Мы обратили внимание, что некая фирма в этом городе активно интересуется ваучерами этого предприятия, проследили связи. Выяснили, что по поручению американской стороны, этой фирме поставлена задача, скупить ваучеры и акции для создания 25-процентного блокирующего пакета. Понятно, что предприятие попадет в зависимость от столь крупного акционера.

Но и китайцы не обделили партнеров вниманием. Анализ показал, что покупают продукцию «Кристалла» они несколько больше их необходимости, создают товарный задел. Для чего? Например, чтобы, сославшись на объективные причины, однажды прекратить покупки. И, когда производитель затоварится, когда потонет в долгах поставщикам, энергетикам, по зарплате, предложить ему выход: возобновить покупку товара при продаже не менее 50% акций предприятия.

Когда собственнику Станиславу Абдрафикову показали эти данные, он, конечно, схватился за голову, но предупрежден, значит вооружен. Были предприняты контрмеры, чтобы предприятие оставалось российским. Таково оно и сейчас.

– Вы, будучи одним из руководителей регионального отделения контрразведки, многое видели в плане истинных намерений наших иностранных друзей. Неужели в Москве этого не видели?

– Уверен, что в центральном аппарате ситуацию знали более объемно и глубоко. Однако и там были предатели, были люди, поменявшие честь офицера на доллары. Были и обстоятельства, не позволяющие делать какие-то конкретные действия. Но, например, создание Объединенной металлургической компании – впрямую результат аналитической работы, как говорится, компетентных органов. В конце «нулевых» стало ясно, что Запад, теряя контроль над российским бизнесом, усилит давление и пойдет на определенные санкции. Вспомним, что комплектацию нефтегазового сектора «партнеры» под себя подмяли. Тогда стартовала программа по импортозамещению в этой отрасли. И ОМК (Объединенная металлургическая компания) вплотную стала заниматься этими проблемами. Сейчас нефтяники и газовики не испытывают недостатка в российских комплектующих. Многие помнят проект «Урал промышленный – Урал полярный», призванный разрабатывать новые месторождения руд. Широкого развития он пока не получил, но, скажем, Челябинский электрометаллургический комбинат закрыл свою потребность в феррохромах, организовав там рудник. Таким образом, предприятие избавилось от сырьевого шантажа.

Вся эта история началась почти 40 лет назад. Но она не кончилась.

Фото_20_15_Спа.jpg

И все, что мы сегодня видим в политике и экономике – результат тех амбиций и устремлений, которые пришли к нам из-за океана. Классики марксизма-ленинизма утверждали, что со временем накал классовой борьбы будет нарастать. Верно, но вот только не классовой, а сырьевой, экономической. Мы видим это в нефтяных районах Ирака, Сирии. Мы видим это на плодородных полях Украины.

Фото из архива автора

Владислав Писанов

Источник