Как население Малороссии отвергло чужой и искусственный «украинский язык»
«Мова» была новым языком, созданным на основе южнорусского говора с большим количеством польских, немецких и просто выдуманных (искусственных) слов. Поэтому изучать совершенно ненужный и чужой язык, хоть и названный «родной мовой», русские в Малороссии, понятно, не желали.
«Мова» была новым языком, созданным на основе южнорусского говора с большим количеством польских, немецких и просто выдуманных (искусственных) слов. Поэтому изучать совершенно ненужный и чужой язык, хоть и названный «родной мовой», русские в Малороссии, понятно, не желали.
Украинские партии
Масонские ложи, созданные в России и Малороссии (Как создали антирусский проект «Украина-Русь»), были тайными организациями, они не могли распространять свои взгляды среди профанов (не посвященных в братство «вольных каменщиков»). Поэтому создаются многочисленные политические партии.
В 1904–1905 гг. создаются первые украинские партии: Украинская демократическая партия и Украинская радикальная партия. Они требовали ликвидации самодержавия, установления парламентской республики, федеративного устройства по этническо-территориальному строю и автономию Украины. Законодательным органом украинской автономии должна была стать Украинская народная рада. Накануне выборов в думу в декабре 1905 года две украинские партии объединились в Украинскую демократическо-радикальную партию (УДРП). Её лидерами были Б. Гринченко, С. Ефремов, М. Левицкий и М. Грушевский. Ключевой задачей УДРП было преобразование России в «государство парламентарное», в «федерацию равноправных автономных национально-территориальных единиц», с разделением власти между общегосударственным и местным парламентами и идеей о верховенстве местного суверенитета.
Таким образом, в целом программы украинских либерал-демократов, националистов, как и их российских «братьев» (часто они состояли в одних и тех же масонских ложах), были повторением устройства «передовых» западных держав. Российские и украинские либералы и западники мечтали о «милой» Голландии или Франции. Перестроить и модернизировать Россию по западной матрице. Уничтожить самодержавие, централизм, создать демократическую парламентскую республику, федерацию «равноправных народов». На деле, как это и показала катастрофа 1917–1920 гг., всё вело к кровавой смуте и интервенции западных и восточных «партнеров», желающих ограбить Россию, разделить её на кучу «банановых республик» и бантустанов.
Интересно, что первоначально почти все будущие украинские националисты были социалистами. УДРП считала, что основой будущих преобразований будет социализм. В первых двух Госдумах украинская парламентская группа сначала присоединялась к кадетам, затем к трудовикам. В 1907–1908 гг. партия самоликвидировалась, послужив основой для Товарищества украинских прогрессистов.
Также в 1905 году на основе Революционной украинской партии возникла Украинская социал-демократическая рабочая партия. УСДРП возглавили Д. Антонович, В. Винниченко С. Петлюра, А. Жук и И. Гринченко. УСДРП доказывала историческое право Украины на самостоятельность, закреплённое Переяславской радой 1654 года, её программа сочетала социалистические, демократические и националистические требования. Основа была уже традиционной: республиканско-парламентский строй в России, свобода и равноправие наций, украинская автономия с самоуправлением и сеймом (рада).
Стоит отметить, что тогда украинские партии были уделом незначительной части интеллигенции – буквально сотен, нескольких тысяч человек. Её основа: мелкие чиновники, учителя, врачи, студенты и т. д. Эти партии варились в своём соку и не имели никакого влияния на народ в Малороссии. Основная часть интеллигенции поддерживала общероссийские партии – монархические, кадетов, октябристов, различных социалистов. Простой народ вообще не воспринимал фантазии о самостоятельной «украйне» и якобы существовании «древнего украинского народа и языка».
«Рiдна мова»
В этот же период при поддержке и финансировании австрийских властей в Малороссии начинается процесс распространения «рiдной мовы». В городах Малороссии основываются «украиноязычные» газеты и издательства. Туда идёт поток соответствующей литературы. В городах и сёлах появляются пропагандисты «украинской идеи». Что интересно, российская оппозиция – либералы и социал-демократы, этот процесс активно поддерживали, так как считали, что он направлен только против «царского режима», а не России вообще. А для русских спецслужб это был очередной провал – «пятая колонна» при поддержке западных «партнеров» прямо на глаза готовила будущий развал Российской империи.
Сама «мова» была новым языком, созданным на основе южнорусского говора (Украинский язык – наречие русского языка) с большим количеством польских, немецких и просто выдуманных (искусственных) слов. «Укромова» при поддержке австрийских властей ещё могла как-то существовать в Галиции, где русины-русские долгое время жили рядом с поляками и немцами под их управлением и понимали польские и немецкие слова. В русской Украине-Малороссии дело обстояло иначе. Искусственная химера народу была не нужна. На «рiдну мову» смотрели как на абракадабру. Печатавшиеся на ней газеты и книги русские-малороссы не могли читать. Поэтому «мова», если бы её постоянно не поддерживали и не внедряли с 1917 года на государственном уровне, просто умерла бы естественным путем.
Полный провал этой попытки украинизации Малороссии признавали и сами украинофилы.
«В начале 1906 года почти в каждом большом городе Украины начали выходить под разными названиями газеты на украинском языке, вспоминал один из наиболее активных украинизаторов Ю. Сирых (Тищенко). – К сожалению, большинство тех попыток и предприятий кончались полным разочарованием издателей… издания, увидев свет, уже через несколько номеров, а то и после первого, канули в Лету».
Дело было в «укромове»:
«Помимо того маленького круга украинцев, которые умели читать и писать по-украински, для многомиллионного населения Российской Украины появление украинской прессы с новым правописанием, с массой уже забытых или новых литературных слов и понятий и т. д. было чем-то не только новым, а и тяжелым, требующим тренировки и изучения».
Однако «изучать» совершенно ненужный и чужой язык, хоть и названный родной «мовой», русские в Малороссии, понятно, не желали. Поэтому периодические издания на «мове» практически не имели читателей. К примеру, по данным того же Сирого, очевидно завышенным, даже «Рiдный край», одна из самых распространённых украиноязычных газет, имела всего около 200 подписчиков (в основном из числа самих украинофилов-украинизаторов).
Для сравнения: в это же время враждебные украинскому движению русские газеты в Малороссии, такие как «Киевская мысль», «Киевлянин», «Южный край» и другие, имели десятки тысяч подписчиков. А такие русские дешёвые журналы, как «Родина» и «Нива», выходили миллионами экземпляров и имели на «украйне» сотни тысяч подписчиков.
Русские-малороссы предпочитали говорить и читать на русском языке, родном языке, а не на «мове» – непонятной и чужой. «Укромова» была настолько чуждой малороссам, что даже активисты украинского движения заявляли, что не понимают такого языка, просили Грушевского вместе с газетами и книгами присылать словари.
«То, что выдаётся теперь за малороссийский язык (новыми газетами), ни на что не похоже – жаловался литературный и театральный критик, украинофил В. Горленко. – Конечно, эти господа не виноваты, что нет слов для отвлечённых и новых понятий, но они виноваты, что берутся за создание языка, будучи глубоко бездарны. Я получаю полтавский «Рiдний край» и почти не могу его читать…»
Провал первой попытки украинизации «снизу»
Несмотря на полное неприятие народа, Грушевский и прочие украинизаторы продолжали активную работу по созданию нового литературного языка, полностью независимого от русского, пытаясь внедрить новшества через газеты, журналы и книги.
Наступление на русский язык было таким активным и бесцеремонным, что возмутился даже классик украинской литературы, писатель Иван Нечуй-Левицкий. Нечуй был за «мову», но был против торопливости в этом деле, так как большое количество нововведений народ просто не переварит. Также писателя возмущало искусственное внедрение в оборот большого числа польских и новых выдуманных слов, которыми заменяли народные слова. К примеру, вместо слова «держать» украинизаторы внедряли слово «тримати», вместо «ждать» – «чекати», «предложили» – «пропонували», «ярко» – яскраво», «кругом» – «навколо», «обида» – «образа», «учебник» заменили на «пiдручник», «ученик» – на «учень» и т. д. В основе всех замен было желание сделать новый литературный язык максимально далёким от русского. Правда, вместе с тем же «укромова» отдалилась и от традиционных малороссийских говоров.
В 1905 году царское правительство отменило все ограничения по использованию «укромовы». Однако всё население Малороссии по-прежнему отвергало чужой, искусственный псевдоукраинский язык и «историю» пана Грушевского. Проект «Украина», если бы не катастрофа 1917 года, при естественном развитии событий вообще не имел никаких шансов на успех.
Таким образом, созданный в австрийской Галиции новый язык, на базе русского, польского и немецкого языков, с обилием новых слов, был непонятен и чужд жителям Малороссии. Общим, основным языком в Малороссии-Украине всё XX столетие оставался русский. В городе говорили на русском с вкраплениями слов из малороссийских говоров, в деревне – на нескольких малороссийских (южнорусских) диалектах-говорах, которые были скорее ближе к общерусскому, чем к галицийскому новоделу. Планы пана Грушевского провалились.
Только когда украинизаторы смогли захватить власть и стали повсеместно внедрять «мову», одновременно изгоняя русский язык из прессы, учреждений, высших и средних школ, ситуация несколько изменилась.
Александр Самсонов