Матерщина – словесный яд, от которого теряют здоровье и дети, и родители
До 90-х годов прошлого столетия нечасто встречались люди, речь которых пестрела нецензурными, матерными словами
Если где-либо в общественном месте, на улице изрядно выпивший человек терял контроль над собой и произносил матерные слова, его стыдили, позорили, тем более если это происходило в присутствии представительниц слабого пола. К скверному слову было брезгливое отношение в любом обществе.
Изменилась ситуация в годы президентства Бориса Ельцина. Разорялись крупные предприятия, как грибы после дождя вырастали мелкие торговые и производственные фирмы. Соответственно, директоров и их замов расплодилось несусветное количество. Притом довольно много таких начальников было с низким уровнем интеллекта и недостаточным профессиональным опытом, без особых дарований к руководству специалистами в своей отрасли. Все выживали как могли. В ту пору и возникло «действенное» средство показать подчиненному свою «незаурядность»: стала обыденной ситуация, когда «большой» начальник по телефону свои требования к сотруднику озвучивал с помощью «крепких» слов, а на собраниях коллективов впрямь направляли матерщину на сотрудников, дабы вдохновить их на сверхурочную работу. Так старались самоутвердиться «великие люди» тех времен. Ненормативная лексика между тем стремительно лилась от сотрудников таких фирм в обиход семей, школ, детсадов, где не пользовались такими выражениями. Либеральные СМИ содействовали засорению богатейшего русского языка гнилыми, скверными вкраплениями.
Командиров, начальников обычно больше всего в армии и на флоте. В подразделениях этих структур особо стала надламываться устная русская речь выражениями с употреблением нецензурщины.
В начале тысячелетия несколько лет пришлось наблюдать за речью майора в отставке, учившегося когда-то в нашей школе, назовем его Гаврилов. Он общался со своим одноклассником, обозначим его фамилией Карасев. Гаврилов редко бывал трезвым, Карасев сильно переживал за своего друга и пытался наставить его на правильный путь. Не только Карасев, но и все люди, окружающие Гаврилова, стыдили его за речь, пропитанную матерными словами. Так прошло несколько лет.
И вдруг сильно заматерился Карасев. Неделю, две, месяц его речь была неузнаваема. А спустя полтора месяца я у Карасева спрашиваю: «Гаврилов жив?» Ответ Карасева меня ошеломил: «Полтора месяца назад внезапно умер». Вот, оказывается, какова основа сквернословия! Бесовская зараза! Это – духовная болезнь, одержимость, с которой реально бороться в начальной стадии, а чем дальше, тем сложнее. Привычка к мату схожа с зависимостью от вредоносных наркотиков, человеку трудно сопротивляться своей мысли, легко употребить всегда готовое злое слово. В ожидании доступности восприятия окружающими своей, зачастую эмоциональной речи матерящийся забывает, что допинг этот – греховные, противные Богу слова. Мусульмане, иудеи прямо называют сквернословие, матерщину одержимостью демоном. В Православии разъяснение такого речевого негатива намного пространнее.
Как поясняет доктор филологических наук Татьяна Леонидовна Миронова, сквернословие – это богохульство и матерщина. Богохульство – обращение к злой силе и отрицание этим помощи Божией. До революционного богоборчества принято было обращаться к Господу в процессе повседневных дел: «Господи, благослови!», «Боже помоги!», а вот «новый мир» начали строить с «черт-те знает чего» и прочих присказок, вошедших в обиход речи «пламенных» строителей «земного рая» – атеистов всех сословий, уповающих на дьявольскую силу. Как говорят в народе, кого призываем, от тех и получаем…
Боялись наши предки и матерной брани. Матерщина – открытое именование детородных органов. Это издревле считалось признаком наглости. Наглый человек – способный обнажиться, наглым явиться на людях. Наглого с брезгливостью сторонились, как нарушившего завет целомудрия. «Матерная брань, – говорит Т.Л. Миронова, – это намеренное оскорбление человека клеветой, обвинение в нецеломудрии не только его самого, но и его близких родных лексикой “телесного низа”». Матерщина – это поругание Матери – сырой земли, нас питающей, и Матери родной, всего священного, чем жив человек, как сам матерящийся, так и окружающие его люди.
Все это говорит о том, что окружающая среда насыщена в наше время нецензурными словами, речевые барьеры от такой лексики не все способны выстраивать. И, к огорчению, уже школьники, общаясь между собой, спокойно используют похабные слова, как «модные», чаще всего не вникая в их смысл, лишь бы своей залихватской речью привлечь внимание сверстников.
Подобно проникающей радиации, сквернословие достигает и детсадовские группы ребятишек. Как пояснила мне воспитательница одного из детских учреждений, эти слова приносят дети из семей от пап, мам, бабушек. Естественно, не из всех семей. Приходится объяснять всем детям, что плохие слова произносить нельзя. Но ведь это уже духовная пандемия, если семейный интеллект базируется на скверной лексике.
Сквернословие относится к словесным грехам, таким как ложь, клевета, наушничество. По сути, это вызов, брошенный Богу, хуление Бога, оскорбление Господа и Его создание – земного человека. Оружием массового поражения называют скверные, матерные слова специалисты-генетики. Академик Петр Горяев заявил, что это не столько убийственное оружие, сколько самоубийственное. «Матерящийся человек, – написал академик, – неосознанно призывает на помощь бесов и получает от них силу и жестокость. Но долги приходится платить, и сатана собирает щедрую дань с матерящегося последующими болезнями, вредоносными привычками».
Учеными доказано, что ДНК человека способна воспринимать человеческую речь и читаемый текст по электромагнитным каналам. Слова искренней молитвы Богу оздоравливают генетические возможности человека, а сквернословящий человек угнетает, травмирует, подобно радиации, свои гены. Поэтому происходят расстройства психики, физического здоровья, раннее старение организма. Подобно курению, пьянству, наркомании, сквернословие вызывает ряд заболеваний у человека, произносящего гнилые слова, а также у окружающих его людей.
Епископ Североморской епархии Митрофан (Баданин) в своем исследовательском труде «Правда о русском мате» приводит интересные наблюдения за последствиями применения матерных слов. При замерзании освященной на молебне воды образуются чистые, сияющие кристаллы льда. Неосвященная вода, из того же колодца взятая, при замерзании превращалась в «обычный мутный кусок льда». Очевидно, с последней не снято «покрывало» из матерных слов.
Приводит владыка и другой пример – с прорастанием одних и тех же семян, которые поливали в одной посадке – освященной водой, в другой – обруганной матерными словами водой. Этот опыт проводили исследователи в Центре экологического выживания и безопасности. Из семян, политых святой водой, проросло 93%, а из покрытых матерной бранью всего лишь 48%.
Проведенные учеными опыты можно масштабировать на всю жизнедеятельность человечества, погрязшего в употреблении матерщины. Если в семьях, подобно гнусной музыке, звучат скверные слова – значит, атмосфера, водные бассейны пронизаны бесовской антимолитвой. Злая энергия использует их как благоприятную среду обитания. Бесовская лексика сослуживцев на предприятиях добавляет густоты облакам в духовно отравленной атмосфере. Милые детки втихую от воспитателей друг перед другом хвастаются познаниями гнилых слов. А шумная толпа подростков, выбегая после занятий из стен школы, с облегчением от запретов говорят на «модном» матерном языке. А все эти слова – зараза, бесовщина, антимолитва.
Возникает вопрос: не есть ли эти скверные слова дополнительным «магнитом», силой притяжения гнилостных бактерий и вирусов различных штаммов и модификаций, от которых развиваются эпидемии и пандемии?
Нижегородская газета «Ленинская смена» в 2021 году писала о наблюдениях экспертов за больными коронавирусом. За кого молились Богу группы людей в храмах, такие больные выздоравливали быстрее. К такому выводу пришли наблюдатели.
Надо полагать, молитва и антимолитва (матерные слова) воздействуют не только на коронавирусную инфекцию. Матерщина влияет через генные изменения на весь организм как мужской, так и женский. В частности, на детородную функцию. У мужчин эти проявления могут возникнуть в нежелательных изменениях половой потенции, в рождении детей с тяжелыми заболеваниями.
Употребление матерных слов беременными женщинами можно назвать преступлением против дитя в утробе своей. Ребенок от гнилых слов матери может родиться непоправимо больным.
От словесного яда, которым является матерщина, могут потерять здоровье и дети, и родители, если семья употребляет такую лексику.
С таким состоянием русской речи, к которому привели нас перестройщики, демократы, наше развитие направлено к единственной цели – духовному опустошению с последующим скорым вымиранием. Основная масса населения равнодушно относится к употреблению словесной гнили. Наши либеральные СМИ не считают нужным вести просветительскую работу перед многомиллионной аудиторией в этом направлении.
Остается надеяться на Русскую Православную Церковь. Ранее, в конце прошлого тысячелетия, на общей исповеди перечислялись наиболее часто совершаемые грехи, люди знали, что сквернословие есть грех. Ныне священник читает молитвы Таинства Исповеди, прихожане затем подходят к нему поочередно на индивидуальную исповедь. Хожу в храм регулярно и в течение примерно 20 лет ни разу не услышала о грехе сквернословия. В проповеди обычно приводится толкование на прочитанное Евангелие без применения к нынешней жизни. На исповеди вопрос умалчивается. Где же человек, только начавший ходить в храм, узнает, что ругаться матом с сослуживцем или сквернословить в семье – тяжкий грех?
Елена ВАСКАНОВА,
Нижний Новгород