Россия вымирает со скоростью 500 тысяч человек в год
Пандемия коронавируса — далеко не главная причина рекордной за 10 лет смертности населения
В 2019 году ситуация со смертностью в России вроде бы начала меняться. Согласно аналитике Росстата, на тот момент (с января по октябрь) она опустилась до 102,9 человека на каждые 10 тысяч населения, оказавшись на 8,7% меньше, чем в 2011 году (112,7 скончавшихся на 10 тысяч населения). Это позволило властям заявить, что предпринимаемые ими меры по улучшению демографической ситуации приносят ощутимые плоды.
Однако в 2020 году на фоне пандемии COVID-19 показатель смертности резко пошел вверх. По сравнению с результатами 2019 год рост превысил 10%, достигнув соотношения в 113,2 умерших на каждые 10 тысяч населения, что стало рекордным показателем с 2010 года (тогда, напомним, на фоне аномально жаркого лета показатель смертности составил 119,3 скончавшихся на 10 тысяч населения).
Таким образом, общее число скончавшихся в январе-октябре нынешнего года, уточняет, в частности, РБК со ссылкой на данные Росстата, составило 1,661 миллиона человек. Это на 9,7% больше, чем за аналогичный период 2019 года, и лишь чуть-чуть не дотягивает до печального «рекорда» 2010 года — 1,704 миллиона умерших с января по октябрь.
Озвучивая эти данные, вице-премьер Татьяна Голикова отметила, что если бы Россию не накрыли волны коронавируса, то смертность в России продолжала бы снижаться существенными темпами. А так, уточнила она, по ноябрю и декабрю уходящего года не остается ничего другого, кроме как ждать дальнейшего роста этих удручающих показателей, особенно если учесть традиционный рост смертности в зимний период.
Это, допустил замдиректора Международной лаборатории демографии и человеческого капитала РАНХиГС Сергей Шульгин, приведет еще и к тому, что ожидаемая продолжительность жизни при рождении по итогам текущего года снизится к результатам прошлого года, причем сразу на несколько лет. А рост этого показателя, на минуточку, является одной из национальных целей, обозначенных в соответствующем президентском указе.
«Только ли коронавирусом объясняется столь резкий рост избыточной смертности среди россиян? И что необходимо предпринимать, чтобы переломить эту тревожнейшую тенденцию?», — поинтересовалась «СП» у экспертов.
— Действительно, смертность растет, и за 10 месяцев нынешнего года уже умерло на 151 тысячу человек больше, чем в прошлом, — подтвердила негативную статистику руководитель Высшей школы организации и управления здравоохранением (ВШОУЗ), доктор медицинских наук Гузель Улумбекова. — Причем только за один октябрь — почти 50 тысяч. И если допустить, что по итогам ноября-декабря в России скончается еще 100−110 тысяч человек, то по итогам года дополнительная смертность составит минимум 250 тысяч наших сограждан, всего 2 миллиона с лишним человек или +15% к итогам 2019 года. Но напрямую или косвенно с новой коронавирусной инфекцией можно связывать только половину этих смертей.
«СП»: — А от чего же умирают все остальные люди, если в предыдущие года смертность снижалась на 20−30 тысяч человек ежегодно? Войны нет, голода нет.
— Все остальные смерти — результат неполучения необходимой бесплатной помощи по другим медицинским показаниям. Причина в том, что в нашей системе здравоохранения просто недостаточно резервов. Все силы были прошены на передовую — борьбу с коронавирусом.
«СП»: — Нужно ли что-то предпринимать? Потому что некоторые эксперты говорят — посмотрите, у нас такая же примерно смертность среди населения, как и в США, что тут поделаешь — коронавирус…
— Да, в США дополнительная смертность к октябрю нынешнего года составляет 270 тысяч человек, это + 15% по отношению к прошлому году. У нас к концу года ожидается почти такой же прирост. Но, например, в Германии и Канаде, не говоря уже о Тайване или Южной Корее, по сравнению с прошлым годом прироста дополнительной смертности от некоронавирусных причин нет вообще! Значит, их системы здравоохранения смогли предотвратить эти смерти.
Так что наш показатель смертности выглядит куда более удручающе, и единственный выход из создавшегося положения — увеличивать мощности нашей системы здравоохранения, ее пропускную способность, давая возможность пролечивать большее количество людей.
Но для этого нужно обеспечить дополнительные кадры, лекарства, стационарные койки, расходные материалы. На все это нужно дополнительное финансирование. Особенно остро стоит вопрос с оплатой труда медицинских работников. Профессиональное «выгорание», которое сегодня на уровне 70%, переработки, постоянное напряжение, высокие риски потерять здоровье и даже жизнь — все это должно достойно компенсироваться, причем не только во время эпидемии. А у нас этим измученным людям с нищенскими зарплатами еще и систему оплаты труда умудрились поменять.
«СП»: — Ну так ведь в 2019—2020 годах финансирование здравоохранения было увеличено.
— Да, но на 2021−2023 годы Госдума утвердили антинародный по своей сути федеральный бюджет, который задачам снижения смертности и увеличения доступности медицинской помощи для населения не отвечает. И очень жаль, что никто в парламенте, за исключением только «справороссов» и коммунистов, не выступил против сокращения расходов на здравоохранение.
Я лично направила около 20 тысяч писем главам регионов и думским фракциям, обивала все возможные и невозможные пороги комитетов, академий и палат, предупреждая о надвигающейся катастрофе. Но глава думского комитета по бюджету Макаров принимать меня вообще отказался, а весь Совет Федерации, в котором все сенаторы когда-то занимали губернаторские посты и смотрели людям в глаза, отмолчался на эту тему в полном составе.
«СП»: — Чем это обернется для страны на деле?
— Депопуляцией населения. У нас и так сейчас смертность превышает рождаемость. Три года назад у нас рождалось около 1,8 миллиона детей, сейчас — 1,5 миллиона. По итогам года мы получим, что смертность на 500 тысяч человек превысит рождаемость. Это естественная убыль населения будет перекрыта положительным миграционным потоком только на одну треть, сейчас из ближнего зарубежья охотнее едут в Восточную Европу, чем к нам. То есть каждый год мы будем невосполнимо терять порядка 350 тысяч граждан, население целого города. Вы представьте, какой это удар для страны!
Сейчас в России на каждую женщину детородного возраста приходится 1,45 младенца (так называемый коэффициент фертильности), а минимально необходимый уровень для сохранения популяции начинается с 2,0 и выше. И этот коэффициент, как мы выяснили, проследив его динамику с 1988 года, напрямую зависит от уровня ВВП страны, грубо говоря, есть деньги в кармане — люди рожают, нет денег — не рожают. Так вот, сегодня уровень ВВП у нас таков, что кривая фертильности падает также, как это было после распада СССР.
«СП»: — А как же коронавирусные выплаты семьям с детьми и прочие преференции нацпроекта «Демография»?
— Да тут никакой нацпроект не поможет, потому женщины не рожают второго-третьего ребенка, боясь упасть в нищету, которая только растет — сегодня в стране 50% граждан проживают на доходы менее, чем 27 тысяч рублей в месяц, а 20 миллионов россиян — более 13% всего населения страны — уже нищие. И у экономического блока правительства пока нет решения этой проблемы.
У нас в стране 5 миллионов матерей-одиночек (без учета матерей, получающих алименты), они воспитывают примерно 7 миллионов детей, а для них не предусмотрено никаких дополнительных льгот. Мы должны сейчас просто давать деньги всем тем, кто хочет рожать, причем не на разовой основе.
Что касается снижения смертности, то сегодня надежда только на здравоохранение, но вместо этого принимается вот такой минусовой бюджет. Но план по достижению национальных целей, не отвечает ни поставленным главой государства задачам, ни чаяниям нашего народа.
А Национальная медицинская палата, вместо того, чтобы биться за каждую копейку в здравоохранение до изнеможения, говорит — народ должен войти в положение правительства. Но лично у меня в голове не укладывается — почему это народ должен входить в положение правительства, а не правительство — в положение народа? Предложенный им бюджет попросту убивает наш народ и разрушает устойчивость страны, ведь получается замкнутый круг — женщины не рожают, потому что падают доходы и ВВП, а ВВП падает, потому что некому становится поддерживать платежеспособный спрос.
«СП»: — Разорвать его как-то можно?
— Скажу в части снижения смертности — на систему здравоохранения нужно дополнительно каждый год по 500 миллиардов рублей по отношению к предыдущему году и распределять эти средства централизовано по всей стране, чтобы выровнять положение в регионах. Наш бюджет нужно ставить в один ряд с оборонным. А у нас только рынок кругом, мол, конкуренция нас спасет.