Андрей Паршев: Промышленность – это те же резервы
Сейчас у страны больше золота, чем было в сталинском послевоенном СССР, но структура резервов всё ещё похожа на таковую стран «третьего мира»
В последние годы Россия активно наращивает свои золотовалютные резервы (ЗВР). При этом происходит и изменение их структуры – если в начале тысячелетия собственно золото составляло лишь около 3% всех ЗВР, а остальное представляло собой валюту, валютные счета за границей, иностранные ценные бумаги – то сейчас процент золота в ЗВР существенно вырос (до 20%) и растет дальше.
Сейчас у страны больше золота, чем было в сталинском послевоенном СССР, но структура резервов всё ещё похожа на таковую стран «третьего мира» – у развитых стран золото составляет обычно более 70%. Это естественно – зачем, скажем, США резервы в долларах, если они могут напечатать их сколько угодно?
Снизилась доля американских ценных бумаг. Это не совсем выгодно, потому что американский доллар – валюта растущая в сравнении с другими валютами, но для нас – «токсичная», мы можем в любой момент, как показывает мировая практика, оказаться под санкциями. Выросла доля юаня, что естественно – мы много покупаем у Китая, как прямо, так и косвенно (значительная доля мирового производства зависит от китайских комплектующих и других товаров).
Это, в общем, хорошо, «запас карман не тянет», и плохо оказаться без золотого запаса, особенно когда будущее выглядит опасным. Но являются ли ЗВР самостоятельной ценностью? Нет, у всякого запаса всегда имеется ввиду какая-то цель. Запас зерна у крестьянина – для еды и семян на случай неурожайного года, денежные накопления у современной семьи – на образование детей, на случай чьей-либо болезни и т.д.. Бесцельное же накопление, «плюшкинизм» – это болезнь.
Так вот для чего предназначены наши ЗВР? Если обратиться к недавней истории, ЗВР пригодились нам во время мировых войн, для одних и тех же целей – но с разным итогом.
В Первую мировую Россия закупала за рубежом много военных припасов, поскольку своего производства и не хватало, и по многим позициям просто не было. Не только двигателей и пулеметов, но и, например хлопка, а это и порох, и, извините, солдатские штаны.
При этом по статистике царская Россия сохранила ЗВР на уровне 1250 тонн золота, но цифра эта лукавая – две трети золота оказалась за границей – оружие нам давали в кредит, но кредиты гарантировались поставками золота, и оно продолжало считаться российским по статье «золото за границей». Оно к нам уже не вернулось.
По подсчетам белоэмигрантских историков, лишь четверть российских оплаченных заказов попали в Россию, а значительная часть и вообще не были выполнены. В общем, судьба «царского золота» – тема необозримая, на этой ниве продолжаются сражения большевистских историков с колчаковскими, но главное, что надо понимать: за время той войны Англия, Франция, а особенно США нарастили свои золотые запасы, а Россия – потратила (конечно, в Первую мировую надо включать и интервенцию Антанты в Россию).
А почему? Потому что западные державы были экономически развиты, и не только тратили на войну, но и на войне зарабатывали, имея развитую промышленность и обустроенные источники сырья.
Отчасти похожей была ситуация и во Вторую мировую – мы тоже получали от Запада материалы и военное снаряжение, и тоже платили золотом – хотя США давали кое-что и так, Англия благотворительностью не занималась. Но у нас уже была мощная промышленность, бОльшую часть оружия мы делали сами, и, поэтому, мы вышли из войны, имея резервы в 2000 тонн золота.
Оно нам очень пригодилось в период Холодной войны, да и потом. Я помню рассказ одного специалиста из Звездного городка, о том, что одна из центрифуг для тренировок, купленная в Швеции, обошлась в 11 тонн золота.
Ну а опыт расходования ЗВР в мирное время (были такие периоды) тоже говорит однозначно – мы покупали оборудование, товары, продукты, то есть, получается, что если бы наша страна была более развитой в промышленном отношении – то и золота нам не надо бы было, даже и во время войны.
Не сказал ли я чего-нибудь тривиального?
А ведь сказал; совершенно ту же самую мысль высказал в одном стихе 1-й главы «Евгения Онегина» сам Александр Пушкин (с ссылкой на Адама Смита), без малого двести лет назад. Промышленное развитие – вот замена золотовалютным резервам, с одним только отличием – промышленность работает постоянно и постоянно приносит пользу, в то время как резервы (особенно немонетарные) требуют затрат на их хранение и обслуживание.
Есть и еще одна особенность наших ЗВР, на мой взгляд, существенная. Это касается неметаллической их части, которая достигает 80%.
Коррупциогенность. Многие знают, или легко представляют себе, что коммерческие банки всегда заинтересованы в привлечении клиентов. «Приведи клиента – получишь премию».
А если речь идет не о сотнях тысяч долларов, а о миллиардах? Поэтому есть опасность, что кто-то из чиновников, принимающих решения о размещении российских средств на счетах западных банков, или о закупке каких-либо ценных бумаг, могут получать «благодарность» того или иного рода, отследить которую нашим компетентным органам физически невозможно.
Понятно, что все финансовые операции как-то обосновываются, и, возможно, необходимы, но, глядя со стороны, не всё можно понять. Например, почему мы выпускаем ценные бумаги и платим по ним несколько процентов, а сами приобретаем иностранные ценные бумаги с доходностью один процент. Где тут хитрость?
Кроме того, хотя считается, что металлическое золото обладает рядом недостатков (в случае чего его надо еще продать, или договариваться о торговле за золото, что непросто) – всё же хранение «аварийных» запасов за рубежом, да еще и под контролем «вероятных партнеров» – ну никак не способствует суверенности и независимости в принятии политических решений.
Я не утверждаю, что факты злоупотреблений при размещении резервов за рубежом существуют – но они возможны. Вспоминается такой исторический анекдот: Спартанский полководец Лисандр делал выговор солдату, сошедшему [во время похода] с пути. Когда тот сказал, что отошел от отряда без цели что-либо похитить, Лисандр ответил: «Я хочу, чтобы ты даже не походил на пытающегося пограбить».
Так что уж лучше, в крайнем случае, восстанавливать материальные запасы, столь бездарно растраченные в процессе реформ. Но правильнее было бы направлять эти средства внутрь страны, на восстановление промышленного потенциала.
В современных реалиях (нет ни Госплана, ни Госснаба; Минэкономразвития их не заменит) – прямые государственные инвестиции, кроме как в инфраструктурные проекты, нецелесообразны. Нужно ведь не просто «освоить средства», а применить их так, чтобы они приносили прибыль, то есть пользу.
С этим скорее справится уже существующий успешный бизнес. Но и ему скорее подойдут не государственные субсидии, а его собственные, им заработанные средства, которые сейчас через налоги изымаются у него для формирования вот этих самых ЗВР, их «незолотой» части.
Проще говоря – необходимо изменить налоговые правила, с тем, чтобы поощрить бизнес инвестировать в расширение производства.
Это непростая задача, но решать ее надо прямо сейчас – мы и так очень отстаем от всего мира, и это отставание надо наверстывать, события накатываются как снежный ком, и надо быть к ним готовым.