Атака на опору государства
Майор полиции Елена Тимошина о «семейно-бытовом насилии»
Семья в России продолжает оставаться одним из главных залогов и критериев оценки счастливой жизни человека. Такого мнения придерживается значительное количество опрошенных социологами взрослых граждан Российской Федерации. Но семья – это еще и гарант безопасности традиционного общества.
Именно семья, семейные ценности – оплот и хребет государства со времен исторической, дореволюционной России до дня сегодняшнего. Рушились и менялись идеологии, флаги и правительства, названия и границы страны, но практически неизменной оставался взгляд простых людей на семью, семейные ценности. Иначе, кажется, и быть не может!
Однако приобретающие угрожающие размеры антисемейные и гендерные тренды и тенденции на Западе пытаются опровергнуть эти незыблемые, казалось бы, истины. И не только в теории, но уже и на практике, отметая и объявляя устаревшими традиционные ценности, мораль и нравственность. Семья там объявляется не только устаревшей и потерявшей необходимость моделью построения некоего нового общества, но и опасной для самого общества и индивидуумов.
Сегодня эти явно болезненные симптомы начинают проявляться и в России, где развернулась борьба уже не только за сохранение традиционной семьи, но и национального, культурного кода. Подавляющее большинство россиян отрицательно относится к этим опасным экспериментам, но на волне всепроникающей, словно радиация, толерантности, рядящейся в одежды просвещённого западничества, либерализма и безбожного гуманизма, пагубная мысль о семье как источнике опасности и проблем пытается пробиться через властные коридоры, общественные структуры, СМИ.
Дамская дуэль. Группой депутатов Государственной Думы во главе с известной телеведущей и феминисткой Оксаной Пушкиной, в лихие 90-е жившей в США, продвигается сразу несколько сомнительных законодательных инициатив, одна из которых о семейно-бытовом насилии. Надо отметить поразительное упорство этих сил, ведь данный законопроект проталкивается с незначительными изменениями аж в 51-й раз! Завидное упорство!
Как призналась в интервью «Эхо Москвы» сама Пушкина, концепцию законопроекта ей подсказали там же в США. Вместе со статистикой, вызвавшей бурные дебаты. Цифры о масштабах насилия в российских семьях ей представил НКО «Фонда Анна», учрежденный, кстати, близкой подругой небезызвестной Хиллари Клинтон, Марией Пискалевой-Паркер.
Не подвергая сомнению раскрученную не без помощи СМИ, но реально существующую проблему, законопроект, например, предлагает расширить понятие насилия. Распространяя этот юридический термин на психическое и экономическое давление, которое оказывается в семье, предполагая под жертвами прежде всего женщин.
Вызванный этой инициативой резонанс стал поводом для всестороннего обсуждения этого законопроекта, в том числе в Общественной палате (ОП). А среди экспертов выступила в частности старший научный сотрудник ВНИИ МВД России, майор полиции Елена Тимошина. Опираясь на личный и служебный опыт, практику и отчёты участковых уполномоченных и сотрудников ПДН, статистику ГИАЦ МВД России, она очень ёмко и убедительно выразила свою позицию.
Смелая женщина считает, что семья по-прежнему остаётся самым безопасным местом для россиян, где люди чувствуют себя максимально комфортно и безопасно. Но определенные силы хотят ее сломать. Предлагаем вниманию читателя сокращенный вариант её выступления в ОП.
На «крючке» у НКО. По-моему мнению указанный закон не состоятелен уже только потому, что пытается ввести в сферу правового регулирования крайне субъективное понятие «психологическое насилие», единственным критерием наличия которого является субъективное мнение жертвы. Под определение «психологического насилия» подпадает любое недовольство одного человека другим. А если отсутствуют четко определённые критерии правового понятия, то оно не будет соответствовать основным признакам нормы права, таким как конкретность содержания и формальная определённость.
Из этого вытекают и иные негативные последствия, нарушающие права граждан: такая норма не сможет применяться единообразно во всех (любых) ситуациях. Особенности её применения будет зависеть от мнения, так называемых, «специалистов», как правило, представителей НКО (исходя из содержания и логики законопроекта), что приведёт к формированию разной правоприменительной практики в регионах России и массовому нарушению принципа равноправия граждан перед законом. Допустить этого, совершенно однозначно, нельзя.
Стоит также иметь в виду и тот аспект, что субъективность понятия «психологическое насилие» может повлечь не только колоссальные злоупотребления со стороны чиновников, но и со стороны недобросовестных заявителей (в том числе представителей НКО, которым законом делегируется существенный объем прав по выявлению семейного насилия), рост коррупции, массовые изъятия детей, разводы, а также незаконное отчуждение собственности (законопроект регламентирует, что на основе судебного защитного предписания «семейный нарушитель» может быть обязан покинуть жилое помещение, в котором он проживает, даже если он является его собственником). А замена «заявительного порядка» обращений на «выявительный», когда сообщать о факте любого, даже неявного психологического насилия смогут любые анонимные «доброжелатели», повлечёт за собой массовые обвинения невиновных людей и незаслуженные наказания, учитывая, что отдельные меры принуждения к «насильнику» предполагается применять до вынесения судом решения о его виновности.
Запланированный «головняк». Противоречащим закону и поэтому совершенно недопустимым является предлагаемый новый механизм защиты жертв семейного насилия, когда профилактические меры и меры принуждения к «семейному нарушителю» должны применяться в обязательном порядке не только до вступления решения суда в законную силу, но и до возбуждения уголовного дела.
Это объясняется тем, что защита жертв семейного насилия, на основе новых принципов, вводимых данным законопроектом, начинает осуществляться с момента подачи заявления от «жертвы» и не требует никаких доказательств объективности существа заявления, а также усмотрения какого-либо состава правонарушения в действиях «семейного нарушителя». Однако, несмотря на это, сотрудник полиции будет обязан незамедлительно выписать «охранный ордер», налагающий на «семейного нарушителя» ряд соответствующих ограничений. Данный механизм и принципы защиты жертв семейного насилия нарушает принцип презумпции невиновности, являющийся бесспорным достижением мировой правовой мысли.
По мнению авторов закона и правозащитных НКО, активно поддерживающих законопроект о семейно-бытовом насилии, в России только за 2018 г. насчитывалось 16 млн. жертв психологического насилия в семейной сфере. Если поверить этим данным, то можно предположить, что после легализации понятия «психологическое насилие» количество жертв станет ещё больше (туда добавятся нарушители прав детей, мужчин, престарелых и прочих членов семьи) и нам придётся увеличить штат сотрудников полиции, поскольку они прописаны в законопроекте в качестве основных субъектов профилактики семейного насилия. Учитывая, что в 2018 г. в России на учёте только в органах внутренних дел состояло 562 394 граждан, то только ориентируясь на указанную НКО цифру потерпевших, штат сотрудников полиции придётся увеличить в 24 раза!!! В итоге наше общество рискует быт поделенным на два лагеря профилактируемые и профилактирующие.
Такой подход приведёт также к искусственной криминализации общества в несколько раз. Если в 2018 году было зарегистрировано 1991,5 тыс. преступлений, то с принятием закона к двум миллионам преступников прибавятся десятки миллионов семейных нарушителей, виновных всего лишь в совершении психологического или экономического насилия, которых не только надо будет контролировать со стороны сотрудников полиции, их стигматизируют как насильников, обяжут проходить специальные программы «контроля гнева», оплачивать эти программы, искать съёмное жильё, у которых будут изымать детей.
У родителей не останется времени ни на работу, ни на занятие с ними. Такая ситуация пагубным образом скажется не только на семейном воспитании будущего поколения, но будет способствовать дестабилизации социальных, экономических, политических и иных процессов в нашем обществе снижать силу и мощь государства.
Разоблачительная статистика. Кроме сказанного, необходимо отметить откровенную бесполезность законопроекта о семейно-бытовом насилии. Пытаясь защитить женщин от насилия, на самом деле он имеет ряд существенных погрешностей в стратегии самой защиты. Сфера действия закона распространяется только на семейно-бытовые отношения, главным признаком которого является ведение (или ведение ранее) совместного хозяйства.
Между тем, наиболее незащищёнными являются не семейные женщины, а те, кто встречаются с мужчинами, но совместного хозяйства с ними не ведут. Их они хорошо не знают, ответственность за них они не несут (в отличие от мужей), не берегут их и не заботятся как о супруге или матери своих детей. Поэтому в таких ситуациях женщина находится в зоне значительно большего риска, чем даже в ситуации уличной насильственной преступности, однако законопроект о семейно-бытовом насилии её от такого насилия не защищает!
Но существует ещё множество криминогенных ситуаций, в которых женщина более уязвима и беззащитна, чем в семье, в которых этот закон её защитить не сможет в силу ограниченной сферы правового регулирования исключительно семейно-бытовыми отношениями. Вот и выходит, что в случае реального насилия этот закон бесполезен.
Тот факт, что женщина более защищена от преступных посягательств в семье, доказывает официальная статистика МВД России. По данным статистики ГИАЦ МВД России в нашей стране за 2018 г. официально было зарегистрировано 250647 преступлений, сопряжённых с насильственными действиями в отношении потерпевших, из которых в отношении женщин совершено – 107450, а в отношении несовершеннолетних – 29046 преступных деяний.
Из общего количества потерпевших от насильственных преступлений 33235 человек (или 10,3% от членов семьи пострадало), то есть почти 90% – это потерпевшие от посторонних лиц. Среди насильственных преступлений в отношении женщин в 2018 г., 24478 преступлений было совершено членами их семьи (что составляет 22,8%), из них непосредственно со стороны супругов совершено 13442 преступления (или 12,5%). Среди 29046 преступлений, сопряжённых с насильственными действиями в отношении несовершеннолетних в 2018 г., членами семьи (в число которых входят любые родственники, а также супруги лиц, не достигших 18 лет) было совершено 5070 преступных деяний (или 17,5%), среди которых непосредственно родителями – 3328 преступлений (11,5%).
Поскольку несемейное насилие имеет существенно большие масштабы (замечу: более 80% преступлений, как в отношении женщин, так и в отношении несовершеннолетних), необходимо направить усилия государства на борьбу, в первую очередь, с ним, или (что более логично) с любым насилием, не вычленяя из целого частности.
Небезобидные сплетни. В первую очередь, ввести принудительное лечение от алкоголизма для лиц, совершавших насильственные преступления. Целесообразность этого подтверждается как статистикой, так и опросами экспертов. В России в 2018 г. почти каждое третье (32,3%) расследованное преступление совершено в состоянии алкогольного опьянения. Опрос участковых уполномоченных полиции показал, что около 80% правонарушений, сопряженных с бытовыми конфликтами, детерминируется алкогольным опьянением или пристрастием к алкоголю или наркотикам.
Ещё на один важный момент я хотела бы обратить внимание: каким образом сегодня искусственно раздувается проблема семейного насилия. В СМИ, социальных сетях, на ток шоу намеренно раскручивают данную тему, бессовестно заявляя о том, что в России ежегодно 16 млн. граждан становятся жертвами семейного насилия. Это «игра на эмоциях» приводит к необоснованному нагнетанию страха, созданию панических настроений среди населения, неверию власти. Такое циничное запугивание людей очень похоже на методы экстремистских организаций, которые делают то же самое для достижения политических целей.
Лоббисты законопроекта утверждают, что в России за год мужья убивают 14 тыс. женщин, в то время как в 2018 г. в России было убито 2608 женщин, из которых в ходе семейно-бытовых конфликтов – 253 (или 9,7% от общего числа убитых женщин). Считаю, что необходимо потребовать у всех, кто озвучивает ложные цифры о преступлениях, предоставить доказательства своих слов.
Заявления о таком высоком уровне насилия в нашем обществе, не подтверждённом официальной статистикой, по сути, представляют собой обвинение правоохранительных органов в укрывательстве преступлений и государства в отсутствии защиты личности от насилия. По моему мнению, такие действия не допустимы и должны наказываться в соответствии с законом.
Подготовил Роман Илющенко, подполковник запаса, ветеран МВД