Генерал нашего кино

Исполнилось 85 лет народному артисту СССР Василию Лановому

В издательстве ЭКСМО готовится к выпуску книга нашего постоянного автора М. Захарчука «Василий Лановой. Судьба и роли». Предлагаем вашему вниманию некоторые выдержки из нее.

В нашей культуре этот актёр уникален, с какой ни посмотри на него стороны. Его детство прошло в украинской деревеньке во времена самой ужасной и самой кровавой войны, которую только знало человечество. Родители его были простыми тружениками и малообразованными людьми. А он стал великим актёром, образцовым интеллектуалом, совестью нации, гордостью великой России.

Сыграв в молодости героя, олицетворяющего всё лучшее, чем могло гордиться то наше, ушедшее в небытие общество, Лановой всей последующей жизнью доказал и неслучайность павшего на него выбора, и свою личную преданность высоким идеалам молодости. Такие люди – соль земли нашей. И – её надежда.

Кому удавалось общаться с Лановым накоротке или длительно, не дадут мне соврать: великолепный, потрясающий собеседник, с которым разговаривать одно наслаждение. Он словно дарит вам то, что Экзюпери называл «роскошью человеческого общения». Лановой всегда неожиданен, разнообразен и интересен. Впрочем, читатель волен судить сам…

– Если бы вам вдруг представилась такая возможность что-то изменить в своей судьбе, что бы вы в ней переиначили?

– Лёгкость вопроса в его сослагательности, что поневоле провоцирует и лёгкость ответа. Но я бы ничего не стал менять. Прожитое мной, тобой, всеми нами – уже история. А отечественную историю я чтил и чту всегда. Вослед Пушкину, который говорил: «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно, не уважать оной есть постыдное малодушие».

– Тогда как вы относитесь к развалу Советского Союза?

– То была цивилизационная катастрофа. Мы должны признать, что в последние десятилетия произошла смена приоритетов, и каждый думающий человек пытается понять, осмыслить, что же с нами произошло. Ведь еще совсем недавно наша жизнь была совсем иной. Сопоставление – великая вещь, и уверен: каждый, если он не поглощен процветающим ныне рвачеством, услышит, что в недалеком прошлом мы и строили славно, и жили ярко, черпая уверенность в великих делах и свершениях нашего народа, с надеждой и верой смотревшего в будущее. С этой верой мы выиграли жесточайшую и несравнимую ни с чем прежде войну, в короткие сроки восстановили разрушенное хозяйство и вышли на уровень сверхдержавы, запустили в космос Гагарина! Были у нас и великие грехи, но какое государство, становясь на ноги, не имело их, покажите мне таких праведников?

Казалось, все в том мире было стабильно, твердо, незыблемо до кондовости, как вдруг все переменилось. Кончилась навязчивая опека. Люди облегченно вздохнули, возрадовались, поверили в добрые перемены, но, как оказалось, преждевременно. Восторг слишком скоро угас, перешел в унылое прозрение. Те же люди утром проснулись и вдруг обнаружили, уже никому до них нет никакого дела: голодаешь ты или негде жить, обманут или избит, нечем заплатить за лечение или не на что учиться. Видишь беззаконие – и не с кого спросить. Вокруг словно заговор молчания, глухая стена неслышания, непонимания, равнодушия. Сами того не заметили, как оказались во власти совсем других – волчьих законов. Из заказника нас словно перенесли в дикую природу, где совсем другие условия существования и способы выжить – крепкие зубы, сила и закон стаи.

– И что, по-вашему, нет никакого просвета?

– Ничего подобного. Я свято верю в русский народ, в великую созидательность Русского Мiра. Именно как у Толстого – через букву «i». И как справедливо заметил Иван Сергеевич Тургенев, чей 200-летний юбилей мы только что отметили: «Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!» А русский народ был великим, есть великий и во веки веков пребудет таким.

– Что думаете по поводу нынешних событий на Украине?

– Я сам по национальности украинец, хотя родился и живу в Москве. Корни и здесь, и там, как и родные в России и на Украине. Как прикажешь себя ощущать в этой жизни сегодня при этом искусственном возведении границ и даже объявлении военного положения. Между кем? Братьями по крови, испокон веков жившими рядом, перемешавшимися родственными связями, кровными отношениями.

То же самое могу сказать и о своей жене Ирине Петровне Купченко. В самом начале перестройки у нас с ней случались целые политические баталии. Тогда я очень скоро понял, куда клонят новоиспеченные демократы, решившие поделить огромную страну на отдельные «княжества», а она какое-то время полагала, что красивые лозунги о капиталистическом процветании – это правда. Только когда Ирина, как и я, лишилась своей родины и превратилась на Украине в иностранку, тут-то и поняла, что её жестоко обманули, как обманули весь народ, не спросив у него, как он желает жить, в какой стране – вместе или раздельно.

Я ненавижу любой национализм, как российский, так и украинский. Поэтому, когда почувствовал на съемках фильма о Богдане Хмельницком в Киеве, куда меня приглашали на главную роль, что могу стать проводником украинского национализма, – тут же немедленно отказался от съемок. Как же я мог после этого фильма, где русские выглядят варварами, завоевателями, людям в глаза смотреть? Ведь с художника многое спросится. И об этом нам, артистам, забывать нельзя. Как, впрочем, и политикам – тоже. С них тоже спросится. Им бы об этом не мешало чаще задумываться. Особенно моим землякам украинцам.

– Вот у вас почти что мафусаилов возраст, чего уж там скромничать. Но глядя на вас, этого ведь не скажешь. И я вам не льщу – вы же прекрасно это и без меня знаете. Так откуда она, ваша знаменитая «вихревая лановая стремительность», сохранённая даже в таком почтенном возрасте?

– Тут я мог бы тебе рассказать байку про Черчилля, который никогда не стоял, когда можно было сидеть, и никогда не сидел, когда можно было лежать. Но отвечу проще. Всю жизнь я старался и стараюсь вести здоровый образ жизни. Скажем, курить бросил где-то в начале шестидесятых, когда на экраны вышел фильм «Коллеги», где мы снялись с тёзкой Ливановым и Олежкой Анофриевым. Нам, как медикам по фильму, показали лёгкие курильщика. И тогда я понял, что больше не возьму сигарету в руки. Потом всю жизнь я делаю зарядку по двадцать минут каждое утро. Понимаешь, поддерживать форму – это уже профессиональное. Если актер не хочет с годами превратиться в этакого разжиревшего кабана, он должен следить за своей «физикой». Тело ведь – орудие моего производства. К счастью, благодаря генетике, а проще говоря, отцу с матерью, к полноте я совершенно не склонен. И все-таки расслабляться себе не позволяю. Кроме зарядки каждое утро я разогреваю свой голос. Ведь и голос – один из главнейших инструментов актера. Если этим каждый день не заниматься, можно в итоге получить такую дикцию, что мама родная тебя не разберет! Люблю играть в бадминтон, волейбол. Вот и все секреты. Могу добавить, что старения как процесса я и до сих пор не чувствую. Мне говорят, что это плохо, что в таких случаях бывает мгновенный обвал. Не знаю, но глубоко убеждён: жить надо, пока живется. И я иногда останавливаюсь, вспоминаю о своем возрасте – мол, что ж ты делаешь, тебе же не двадцать лет. Но, слава Богу, пока бегаю.

– Вы сразу согласились сниматься в знаковой роли генерала Карла Вольфа в «Семнадцати мгновениях весны»?

– Нет, Танечка Лиознова трижды приходила ко мне в театр, предлагая эту роль. Я не соглашался. Чтобы её не обидеть, говорил, что я ничуть не похож на реального прототипа – большого и толстого немецкого генерала. Таня упорно настаивала. И я согласился. Она убеждать могла, как сладкоголосая птица Сирин. Когда картину первый раз показали по телевидению, я случайно встретился с Юлианом Семёновым, по чьему роману снимался фильм. Он только что вернулся из ФРГ и рассказал, что на одном приеме увидел «моего» Вольфа, живого, здорового, весом килограммов под двести. И спросил: «Ну как понравился наш актёр, вас сыгравший?». Вольф ответил мгновенно: «Абсолютно не похож!» Коварный Юлик не остался в долгу: «Вы должны быть счастливы, что наш замечательный и худой Лановой вас сыграл». Немец в жёсткий юмор «врубился», рассмеялся и сказал: «Я вашему худому Лановому передам хороший коньяк». «Постой, Юлик, – спрашиваю сценариста, – а где же мой коньяк?» Он как-то замялся: «Понимаешь, Вася, мы долго летели. Компания подобралась… Я им всё рассказал, ну и…». Так я магарыча от Вольфа и не получил.

– Хоть этот вопрос и риторический, но я, сам прослуживший 32 года 5 месяцев и 23 дня, всё равно вам его задам: что для вас лично Армия России?

– То же самое, что и для русского царя Александра Ш Миротворца, который сказал буквально следующее: «Во всем свете у нас только два верных союзника – наши армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас». Осознание этой истины есть серьёзнейшая моя духовная подпора. Пусть это не покажется кому-нибудь выспренним, но мне действительно придаёт силы глубокое убеждение: армия для нашего государства – предмет наипервейшего внимания. Меня множество раз приглашали в различные государственные и частные структуры, суля при этом и приличные вознаграждения. Отказывался даже от депутатского звания. А общественный фонд «Армия и культура» возглавил ещё в 1995 году. Разумеется, на общественных началах. Я убеждён: человеку в погонах необходимо давать всегдашнюю и мощную духовную подпитку, объединив для этого лучшие силы отечественной культуры. Лично я записал 100 серий пятиминутных передач на «Радио России», которые называются «Настоящая армия». Это самые значимые эпизоды из истории России, начиная с XVI века, а также рассказы об отдельных выдающихся личностях.

О том, что удалось сделать за годы существования нашей общественной ассоциации, – разговор отдельный. Мы постоянно проводим благотворительные и шефские концерты в воинских подразделениях, в таких дивизиях, как Таманская, Кантемировская, имени Дзержинского. В свое время собрали и передали воинским частям Российской армии в Чеченской Республике более 30 тонн гуманитарной помощи, в том числе книги, теплые вещи. Члены нашей организации принимали активное участие в культурно-благотворительных акциях «Сберечь Россию», «Крылатая гвардия – гордость России». Наши артисты часто выступают с концертами, организовывают творческие встречи в «горячих точках». Одним из главных направлений работы является и «Госпитальная программа». Это шефская, морально-психологическая помощь ветеранам, военнослужащим, находящимся на излечении в госпиталях Тулы, Рязани, Москвы. На протяжении многих лет ведём видеозапись с демонстрацией фильма «Офицеры» в Чечне, Абхазии, в Косово, в военных госпитали. В Чечне я побывал дважды. Люди в погонах – вообще моя любимая публика. Мне, как актёру, общение с любой аудиторией профессионально необходимо, но военные – особь статья.

– Вы всегда, отвечая на вопрос, какая роль самая любимая, называете крохотный эпизод на пляже в комедии «Полосатый рейс». Как обычно, шутите или…

– Нет, говорю искренне, поскольку ошибиться в ней было нельзя. Просто некогда было. Там у меня всего две фразы. Зато зритель до скончания века будет видеть меня молодым, красивым и загорелым. Ну и наконец, это единственная комедия с моим участием. Больше кинематограф меня юмором не пожаловал ни разу.

– Я знаю, что в свою личную жизнь вы никого не впускаете…

– Понимаешь, в чём дело. Мой главный театральный авторитет Евгений Багратионович Вахтангов говорил, что актер должен носить с собой и в себе некую тайну. Ему не следует рассказывать о себе, своей жизни направо и налево. Это ведь никогда не имеет никакого отношения ни к его героям, ни к спектаклям, а только мешает. Жаль, что сия истина непостижима для некоторых нынешних популярных актеров, и они взахлёб рассказывают не только подробности личного характера, но и скабрезности о себе и других. А мудрый Вахтангов предвидел, что подобное поведение может разрушать искусство, и дал подробные рекомендации, как этого избежать. Не может актриса, играющая Каренину, рассказывать о быте. Более того, ее никто не должен видеть с авоськами, иначе это навредит ее образу. Все актеры старой школы были засекречены для зрителя. Эта традиция идёт ещё от Императорского Малого театра. Вот и я не хочу никого впускать в свою личную жизнь! Артист моего уровня и ранга (да простится мне невольное бахвальство) не может, не должен жить без тайны. Как только он начинает выворачивать себя наизнанку, он тут же становится неинтересен публике. Никогда не пойму тех, кто готов трусы снимать и показывать всем, что в них находится, лишь бы не терять дешевой популярности у зрителей. Я никогда не был брюзгой, не чувствую себя стариком ни по каким параметрам, но есть же какие-то цивилизованные нормы поведения, которые художник не должен нарушать.

– Как вы относитесь к деньгам?

– Мне нравится, когда деньги у меня есть, и я могу о них не думать. Правда, какой-то американский магнат однажды заметил: «Если у вас нет денег, вы всё время думаете о деньгах. Когда у вас деньги есть, вы уже думаете только о деньгах». Меня другое удручает: то, с каким трудом и, порой, муками они мне достаются. Деньги – это, прежде всего, независимость. Когда есть возможность их приобрести, не идя на компромисс с совестью, – это замечательно. И я на это иду. Слава богу, мне уже имя помогает. Иногда мы выезжаем со спектаклями, концертами в разные города. Это удовольствие, как для зрителей, так и для нас, актёров.

…Почему-то именно сейчас подумалось: какие бы ни приходили идеологии на смену коммунистической, все равно Павка Корчагин будет являть собой образец бескорыстия и чистоты. Главный ведь бич нашего общества сегодня какой? Польза, польза, польза! Деньги, деньги, деньги! Мне сдаётся, это уже угроза цивилизации.

– На сцене, в кино вы сыграли всё, что хотели?

– Увы, но мне не удалось пересечься с Чацким, Сидом, Гамлетом. Но кое-что из того, что хотел, получил, например, Дон-Жуана, Цезаря. С удовольствием бы сыграл в хорошей кинокомедии. Но где они, те хорошие, какими были советские кинокомедии?

– Вы смерти не боитесь?

– Бойся, не бойся – конец один… В отличие от братьев наших меньших, которым не дано осознать ни себя, ни окружающий мир, ни нашу смертность, мы всеми этими понятиями вооружены сполна. Кстати, осознание смертности – самое страшное наказание, которое Господь придумал человечеству за непослушание, и когда ты можешь предположить, что пройдет меньше времени, чем отделяет нас от эпохи Возрождения, и эта прекрасная планета с детьми, потрясающими пейзажами, уникальными возможностями, ласковым морем и извержениями вулканов исчезнет, и понадобятся миллионы лет, чтобы все возродить… Меня это как-то не очень вдохновляет… С другой стороны, наш мир незаменим – нужно трезво смотреть на реалии. У французского физика Паскаля есть потрясающая мысль: «Все создано Богом: земная твердь, воды и океаны, животный мир. Все это человеку дано осознать, дано понять самого себя, но ни твердь земная, ни моря, ни животные, ни окружающая красота – ничто рядом с проявлением человеком простейшего милосердия». Я всегда стараюсь быть милосердным…

– Ваше жизненное кредо?

– Всегда! Но если говорить серьёзно, то моя жизнь, образно говоря, стоит не на трех – на четырех китах. Первый – работа. Она приносит мне радость и боль, но никогда – безразличие, разочарование в ней. Второй – семья, вернее её здоровье. И даже не столько физическое её здоровье (хотя мне легче было бы самому всегда болеть, чем переживать, когда болеют родные), как нравственное. То, что ещё называют семейным климатом, – общность интересов, понимание, сопереживание. Третий – климат в стране, в мире. И четвертый – друзья. «Киты» мои могут меняться местами, но в сумме их должно быть четыре.

– Вы всегда умеете взглянуть на себя как бы со стороны, самокритично или даже иронично?

– Полагаю, что могу. Как-то в разгар так называемой перестройки меня пригласили в Тбилиси почитать русскую классику. После дивного, упоительного вечера в Театре имен Грибоедова ко мне подошла высокая, с меня ростом и, как оказалось, очень начитанная грузинская княжна и молвила: «Дорогой Василий Семенович, я счастлива вас видеть. На ваших фильмах я воспитывалась». А ей было, по виду, наверное, чуть больше лет, чем мне сейчас. Мне стало даже как-то обидно от её комплимента, словно бы меня им обидели, и я так вызывающе поинтересовался: «Скажите, а Иван Грозный мне случайно привет не передавал?». Дама меня сразила своим ответом: «Дорогой Василий Семенович, – заметила с обворожительной улыбкой, – я всегда предполагала в вас некоторый недостаток культуры, но не думала, что дело так далеко и необратимо зашло. Поздно я начала на ваших картинах перевоспитываться». Как это ни покажется кому-то странным, только её формулировка меня устроила и успокоила. Мы оба рассмеялись и долго ещё славно беседовали. Оказалось, что еще до революции она окончила два европейских университета. Свободно говорила на немецком и французском. Тогда же мне, сквозь некоторую зависть (а людям, знающим языки всегда завидовал) подумалось: «Батюшки-светы, это сколько же ты, товарищ Василий, в кино снимаешься!»

– Вы – максималист?

– Это точно! Порой кажется: надо быть более дипломатичным. Не получается. Зато природа одарила меня другими свойствами. Если я считаю что-то правильным – не иду на компромисс. Я бы от многих собак увернулся по жизни, если бы был более гибким. Только у меня, слава Богу, здоровый позвоночник, зачем мне прогибаться? Я им доволен, он меня не к худшему привел в жизни. Я всегда делаю так, как считаю нужным. И оказывается, что спина – прямая. Не только в спортивном смысле. По-другому у меня не получается. Хотя многие мои собратья по культуре очень даже пользуются, скажем так, гибкостью позвоночника. Не мой удел.

…В Москве на Фрунзенской набережной возле дома №3 Министерства обороны воздвигнута скульптурная композиция в честь героев фильма “Офицеры”. Василий Семёнович там стоит в полный рост. Есть какая-то глубокая и пронзительная символика в том, что этот замечательный творец при жизни увидел себя в бронзе. Но сам при этом ни на грамм не забронзовел.

P.S. Василий Семёнович Лановой – народный артист СССР, работающий в государственном академическом Театре имени Е. Вахтангова 62 года. Полвека преподаёт в Театральном институте имени Б. Щукина. Он – заслуженный артист республик Северная Осетия-Алания и Адыгея. В 1980 году получил Ленинскую премию за участие в документальном фильме «Великая Отечественная». За создание героических образов в кино и на сцене артист получал также премии Московского комсомола, КГБ и МВД СССР. За выдающиеся заслуги в развитии театрального искусства шесть раз награждался орденами Советского Союза и России. В 1971 году он был признан лучшим актёром года за роль Ивана Вараввы в художественном фильме «Офицеры».

Василий Семёнович – председатель межрегионального общественного фонда «Армия и культура» с 1995 года. Он также член Общественного совета при Министерстве обороны России, председатель комиссии Общественного совета по культурно-шефской работе и межнациональным отношениям. Член Общественной палаты Российской Федерации второго состава. Входит в состав Общественного совета при Следственном комитете Российской Федерации. Председатель попечительского совета патриотической акции «Бессмертный полк». Более 20 лет артист возглавляет Международный детский кинофестиваль «Алые паруса Артека». Он – доверенное лицо президента В.В. Путина.

За долгую творческую жизнь Лановой сыграл в родном театре имени Вахтангова 65 заметных и главных ролей. Одну (Астров в «Дяде Ване») в Театре под руководством А. Калягина. На творческом счету Василия Семёновича 72 полноформатных радиоспектакля. В кино он сыграл крупных 79 ролей, 12 фильмов озвучивал и принял участие в 34 документальных фильмах. Написал две книги.

Источник