Как мы сами учим детей лгать
Если вы поймали свое сокровище на лжи, не торопитесь его обвинять. Спросите себя: почему он не говорит мне правды?
Вообще-то все мы знаем: врать нехорошо. Но при этом врем (ну, привираем) гораздо чаще, чем нам бы хотелось. Иногда делаем это так бездумно и привычно, словно отыгрываем сценарий, роли в котором расписаны заранее.
Когда ученик опаздывает на урок, учителю положено на это отреагировать. Реагируют по-разному. Некоторые выпроваживают опоздавших, некоторые, бросив укоризненный взгляд, кивком головы позволяют войти и сесть за парту, большинство же приступает к расспросам (допросам?): а где, мол, тебя носило, отвечай, голубчик. И редко кому придет в голову спросить себя: а узнаю ли я правду, если спрошу?
На такую неожиданную мысль натолкнули меня однажды собственные ученики.
Как-то после долгой оттепели грянул мороз – и наш город в один миг превратился в большой каток. Естественно, первый урок никак не мог начаться нормально – опоздавшие тянулись бесконечной вереницей. «Итак, – начинала говорить я, – тема нашего…» – тут раздавалось «тук-тук-тук», потом открывалась дверь и в проеме возникал очередной опоздавший. Далее следовал типичный диалог:
– Ты почему опоздал?
– Да, понимаете, автобус сломался.
– Понимаю… Заходи, садись. Итак, тема нашего…
«Тук-тук-тук…»
Первый, второй, третий, четвертый… Все как один говорили про сломанные автобусы и дурную дорогу. Класс бурно радовался каждому новому явлению, я слегка нервничала и поглядывала на часы. Но вот все опоздавшие подтянулись, и только мы как следует взялись за «Отцов и детей»…
… снова раздался стук. Явился последний, очаровательный и абсолютно безалаберный ученик, по совместительству – мой сосед.
– Можно? – спросил, как и положено опоздавшему, он.
Я (как положено педагогу) сделала вид, что нахмурилась:
– Ты почему опоздал?
Он открыл было рот: «Да-а…» – и тут весь класс грянул хором:
– Автобус сломался…
– Ага, – подтвердил он, – автобус.
– Заходи… – согласно сценарию кивнула я головой. Он расплылся в улыбке. И тут же до меня дошло, что автобус ему как раз без надобности: в училище он всегда ходит пешком!
«Соврал», – подумала я, и тут же мне стало ужасно интересно: а другие лгали или нет? Весь урок промаявшись этой мыслью, к концу я не выдержала и спросила ребят:
– Скажите честно, кто сегодня на самом деле опоздал из-за того, что сломался автобус, а не из-за чего-то другого?
По классу покатились смешки, потом поднялась пара рук. Впрочем, одна, поколебавшись, опустилась.
– А есть такие, кто опоздал без уважительной причины? – не унималась я.
– А это глядя что вы за вескую и уважительную считаете, – получила я в ответ.
Вот тогда-то я и подумала: интересно, а кто инициатор этого вранья, учащиеся или их учитель?
С тех пор вопрос «почему опоздал», дабы не побуждать к вранью, я отмела напрочь. Лучше поверить: на всякий поступок есть своя причина. И не толкать на заранее запланированный обман.
(Кстати, опозданий после этого не стало больше. Ну а с теми, кто ввел личную моду на опоздания, велись другие разговоры. И уж точно – не на уроке и не при всем классе.)
По природе своей дети честны. На обман детей мы провоцируем сами. Сначала – провоцируем, а потом, если им раз за разом удается избежать неприятностей благодаря своим «сказочкам», они привыкают лгать.
Как мы делаем это?
Самый типичный способ – поставить ребенка в ситуацию, когда ему приходится изворачиваться, придумывать – сочинять сказки для родителей.
Дочка вернулась с прогулки: колени грязные, лицо чумазое, хлястик на платье оторван.
– Ты что, опять играла в эти дурацкие «казаки-разбойники»? Больше на улицу одна не пойдешь! – говорят ей дома.
Как вы думаете, скажет ли девочка правду родителям или предпочтет сочинить «сказку про то, как она не виновата»?
– Можно, я не пойду в школу, голова болит… горло… – жалуется сын.
Мама пощупает лоб (вроде все нормально!) и отправит ребенка на уроки. Она молодец, она сумела разоблачить ложь. Но, к сожалению, не обратила внимания на то, что правды так и не узнала. Ведь не только лень заставляет детей срочно заболевать, пить горькие настойки и даже лежать в постели. Ребенок умолчал, не сказал правду: почему не хочет идти в школу. Может быть, у него большие неприятности, такие, что одному не справиться? Почему он о них не говорит? Уже не надеется на вашу помощь? Стесняется? Не доверяет? Боится? Он будет искать помощи в другом месте? А найдет ли? И если найдет, то что?
Как видите, детская ложь опасна не только тем, что вас обманывают. Обманывая (или умалчивая), ребенок просто отстраняется от вас. И это говорит лишь о том, что маленький человек сомневается в вашей безусловной любви.
Ребенок честен со своими родителями, только когда:
доверяет им;
не боится их гнева или осуждения;
уверен: что бы ни случилось, его не унизят как личность;
обсуждать будут не его, а поступок, который надо исправить;
помогут, поддержат, когда ему плохо;
ребенок твердо знает: вы на его стороне;
знает, что даже если накажут, то разумно и справедливо (у детей вообще сильно развито чувство справедливости, и они часто презирают тех, кто ее не проявляет, – и деспотов, и слишком мягкотелых).
Маленькие дети (лет до трех-четырех) обманывать вообще не способны. У них еще не развита внутренняя речь (они не умеют говорить «про себя», мысленно), потому и выбалтывают – говорят все подряд, что приходит в голову. С развитием внутренней речи постепенно появляется и «внутренняя цензура», то есть умение прикинуть, что говорить стоит, а что – нет.
К этому времени ребенок уже успел сформировать отношение к дилемме: ложь-правда. Что говорить, где соврать, о чем умолчать. А выводы свои он делает из наблюдений за нами, родителями и другими близкими взрослыми людьми. От того, как складываются ваши отношения, насколько искренни с ним вы сами, будет зависеть, насколько правдив будет с вами ваш ребенок.
Не учите детей лгать
Мы сами часто обманываем своих детей. Правда, зачастую считаем, что делаем это из хороших побуждений. Но так ли они хороши? И стоят ли утерянного доверия?
«Иди поиграй. Я здесь рядом посижу», – говорит мама плачущему малышу, оставляя его в детском саду на весь день. Он, конечно, скоро успокоится и вечером радостно кинется маме навстречу, но где-то там, в глубине души, уже осталась отметочка: «Меня бросают».
«Завтра мы пойдем с тобой в кино», – может сказать папа и… забыть. А у ребенка другая отметочка: «Обещанья не выполняют».
«Нет, я вовсе не сержусь, это все твои выдумки», – говорят ребенку. Но забывают добавить, что на него-то вы не сердитесь, а вот на босса, который загрузил работой, – очень даже сердитесь, и поэтому настроение – хуже некуда. А ребенок, не зная правды, но чувствуя плохое настроение взрослого, все принимает на свой счет и переживает: что же я сделал не так? И опять появляется отметочка: «Это я виноват, из-за меня маме плохо».
«Нет, я не выбрасывала твоего хомячка, он сам убежал». «Нет, тебе не звонил твой Васька» (а он звонил, тот самый, которого вы терпеть не можете). Отметочки, отметины, отметание правды. Маленькая ложь, множась и множась, порождает большое недоверие. С уходом доверия… потихоньку разрушается безусловная любовь. Ребенок понимает: есть условия, при которых меня будут любить. Любовь для него становится иной – обусловленной.
Если вы поймали свое сокровище на лжи, не торопитесь его обвинять. Спросите себя: почему он не говорит мне правды?
А еще – посмотритесь в ребенка, как в зеркало. Как аукнется, так и откликнется.
Заряна и Нина Некрасовы
