Владислав Швед: Эхо Медининкайского расстрела

Почему в Литве вновь заговорили о громком уголовном деле

Напомню, что это дело об убийстве в ночь на 31 июля 1991 г. на таможенном пункте «Медининкай» семерых литовских таможенников и полицейских. Литовские прокуроры утверждают, что расстрел таможенников – дело рук репрессивных советских военных структур, точнее, Рижского и Вильнюсского ОМОНов в рамках реализации политики СССР и КПСС, состоящей в «систематических нападениях и убийствах гражданских лиц, целью которых было возвращение Литвы в состав СССР».

8 марта 2017 г. в литовской газете «Karštas komentaras» появилась статья под названием «Rusijos žurnalistas A. Nevzorovas nufilmavo Medininkų žudynes?» («Русский журналист А. Невзоров снял Медининкайскую расправу?»). В статье, ссылаясь на интервью бывшего командира рижского ОМОНа Чеслава Млынника и российского журналиста Александра Невзорова, которое еще 28 октября 2016 г. они дали петербургской интернет-газете «fontanka.ru», а также ссылаясь на интервью вильнюсских омоновцев, размещенных в книге Г. Сапожниковой «Кто кого предал» (конфискована в Литве 8 марта с.г. по указанию Генпрокуратуры ЛР), сделаны не вполне корректные выводы. Вот о них и поговорим.

Кто заказал Медининкай?

Известно, что поводом для интервью Ч. Млынника и А. Невзорова в «fontanka.ru», послужило то, что 28 октября 2016 г. Вильнюсский окружной суд в рамках дела «Медининкай» вынес обвинительный приговор командиру Рижского ОМОНа Ч. Млыннику, а также омоновцам А. Лактионову и А. Рыжову. Они за преступление против человечности – «массовое убийство в Медининкай» – были заочно приговорены к пожизненному сроку заключения.

В своих интервью Млынник и Невзоров косвенно дали понять, что ответственность за «Медининкай» лежит на СССР. Млынник в ответ на вопрос, обоснованный ли приговор вынес Вильнюсский окружной суд, ответил: «Конечно, много, где мы нашалили. Но что поделаешь. Это жизнь…». Понимай, как хочешь. То ли выполняли служебный долг и указания командования, то ли «шалили»? Но обвинение в убийствах в Медининкай Ч. Млынник категорически отверг, заявив, что в ночь убийств в рижском ОМОНе работали представители Генпрокуратуры СССР, и весь личный состав был на месте.

Он предложил две версии случившегося в Медининкай. Якобы литовские таможенники могли стать жертвами при попытках досмотреть сверхсекретный груз (возможно, ядерный), вывозимый советскими военными с территории Литвы, что просто не реально. Такой груз перевозится с такой охраной и такими предосторожностями, что таможенников и близко не подпустили бы к военной автоколонне. Да они и сами не решились бы её тормозить.

По второй версии Млынника, «таможенники и полицейские погибли в результате жертвоприношения, устроенного литовскими властями. 29 июля 1991 г. визит в СССР нанес президент США Джордж Буш-старший. Литве нужна была провокация, конфликт. Нужны были трупы».

Это более реально.

А. Невзоров в своем интервью «fontanka.ru» говорил в основном многозначительными намеками. Прежде всего, он заявил: «Знаю о Медининкае столько, сколько вам и не снилось, и говорить на эту тему не хочу. Очень много живых и очень много не приговоренных». При этом дал ясно понять, что считает ответственным за Медининкай имперский СССР. По его словам, «заказчик умер в 1991 году. Его зовут Советский Cоюз…». Тоже понимай, как хочешь.

Лично меня поразило отношение Невзорова к современным русофобским властям Литвы. Он почему-то их отождествил с разумной Литвой в целом. Александр Глебович заявил: «Самым справедливым было забыть и простить. Именно по той простой причине, что это преступление не предполагало выгоды. Это была маленькая часть войны, а на войне бывает всякое. Литва вроде бы достаточно разумная, но почему-то продолжает не делающую ей чести травлю Рижского и Вильнюсского ОМОНа».

Но литовские русофобские власти и народ Литвы – это разные понятия. Александру Глебовичу Невзорову, внуку советского генерала, возглавлявшему в 1946 –1955 гг. Управление НКВД Литовской ССР по борьбе с бандитизмом «лесных», следовало бы это знать…

Снимал ли Невзоров в Медининкай?

Исходя из содержания интервью Млынника и Невзорова, и книги Г. Сапожниковой «Кто кого предал» в статье, опубликованной в газете «Karštas komentaras», делается достаточно прозрачный намек об ответственности СССР за расстрел в Медининкай. В статье задается провокационный вопрос: а не мог ли Невзоров снимать на видео расправу в Медининкай по заказу из Москвы? Якобы загадочный подзаголовок «Александр Невзоров, который и в Мядининкае оказался первым из журналистов, не хочет прокручивать свое кино назад», предваряющий его интервью «fontanka.ru», позволяет «обоснованно» такое предполагать. Также высказывается версия о том, что видеозапись событий июльской ночи 1991 г., сделанная Невзоровым, возможно, находится в «сейфе секретных служб России», которые по этой причине тормозят расследование дела «Медининкай».

Между тем известно, что у вильнюсских омоновцев были свои видеокамеры и свои операторы. Об этом рассказывается в интервью начальника штаба Вильнюсского ОМОНа Владимира Разводова и бывшего заместителя по оперативной работе Вильнюсского ОМОНа Алексея Антоненко. Эти интервью размещены в упомянутой книге Сапожниковой «Кто кого предал» (М.: Комсомольская правда, 2016, сс. 190–191, 197–198).

В. Разводов сообщил: «Нас пытались обвинить в том, что мы избивали людей, но у нас все было зафиксировано, мы же не дураки… Каждый свой шаг снимали на пленку, потому что знали, чем это может аукнуться. Выглядело это так: отбирали у таможенников оружие, срывали знаки отличия и говорили – двигайте отсюда, пока вам не дали по шее. Вагончики сжигались, территория освобождалась. Жаловались нам и на Медининкайский пост, говорили, у водителей отнимается всё ценное. Мы разработали операцию, послали туда своих людей с видеокамерами. Но кассеты, которые мы потом передали в прокуратуру, из уголовного дела исчезли».

Разводов добавил: «У нас была информация про контрабандистов – якобы белорусские бандиты хотели перетащить через границу (Медининкай) большую партию меха, а литовская группировка – партию наркотиков». Да, об этом слышал и я.

Не менее обстоятельно по Медининкай высказался А. Антоненко. Он сообщил Г. Сапожниковой, что омоновцы получили данные, что «на Медининкайской таможне безбожно грабят людей».

Тогда было решено ситуацию на этой таможне «заснять, чтобы затем показать по «каспервидению» – так называли телевидение Бурокявичюса. Поэтому 29 июля мы поехали на место с майором милиции. Задумка была такая: напротив таможенного поста, чуть-чуть в низинке, были кусты, в которых мы хотели посадить двоих человек из нашего отделения. А на белорусской территории подыскали место, где можно было бы поставить командно-штабную машину с мощной антенной, там должны были сидеть наш инженер и основная группа с видеокамерой. Наружники засекают, кого ограбили, передают нам условную фразу, мы эту машину останавливаем и берем интервью.

– Г. Сапожникова: Кто-то сработал на опережение? Или слил задумку?

– Не думаю, что слил. Не знаю… Мы доложили Макутыновичу. У него в кабинете была школьная доска, я нарисовал, что и как…».

То есть Антоненко рисовал на доске схему, как будет проводиться операция по разоблачению литовских таможенников, а не по организации их убийства. При этом он однозначно заявил, что видеоматериалы предназначались только для показа в Литве по «каспервидению».

В интервью Разводова и Антоненко всё изложено предельно ясно, и не дает поводов для домысливания. Поэтому намеки в статье из газеты «Karštas komentaras», на то, что операция Вильнюсского ОМОНа по разоблачению корыстных таможенников в Медининкай, возможно, была подготовкой к убийству этих таможенников, являются явно провокационными.

Правда, в статье не говорится об убийстве таможенников, но по смыслу изложения так можно понять. Тем более что в тексте дается многозначительная ссылка на схему, начерченную Антоненко на школьной доске, которая якобы должна была свидетельствовать о неординарности и чрезвычайной важности этой операции. Но доска в кабинете Макутыновича стояла именно для того, чтобы на ней можно было яснее представлять этапы любой операции, которые проводил ОМОН. Это обычный атрибут работы любой силовой структуры.

Двусмысленные намеки Млынника и Невзорова об ответственности СССР можно было бы оставить без внимания, но защита полагает, что они могут усугубить положение гражданина РФ К. Никулина–Михайлова, осужденного в Литве по делу «Медининкай» на пожизненное заключение.

Теперь Генпрокуратура Литвы может посчитать свидетельства Млынника и Невзорова подтверждением ответственности СССР и, соответственно, вины Никулина–Михайлова. Вот к чему иной раз приводит желание некоторых поразить читателей своей значимостью и информированностью! Тогда уж говорите прямо всё, что вы знаете, чтобы ваши доводы не домысливали…

Из интервью Разводова и Антоненко ясно, что приглашать Невзорова в Медининкай для видеофиксирования стандартной ситуации с разоблачением литовских таможенников не было смысла. Овчинка не стоила выделки. Ещё раз подчеркну, что отснятый видеоматериал планировалось показать по телевидению только в республике. В статье же говорится, что видеоматериал был предназначен для союзного телевидения. Тем самым дается понять, что заказчик на этот материал находился в Москве.

Домысливать, что в ходе проведения операции по разоблачению таможенников в Медининкай, пришлось, по какой-то причине, убить их всех, не логично. В видеосъемке поста не было ничего криминального, из-чего следовало бы уничтожить всех свидетелей. Она представляла угрозу только для таможенников. Однако известно, что обоюдной перестрелки на Медининкайском посту не было. Причины у омоновцев для расстрела таможенников отстутствовали.

Как могло быть?

Позволю себе добавить информацию по делу «Медининкай», которая была известна мне, как 2-му секретарю ЦК КПЛ/КПСС. Как известно, деньги быстро развращают. Литовские таможенники, стоявшие на дорогах, связывающих Литву с Белоруссией и Россией, ощутили это сразу, и стали требовать за вывоз из Литвы товаров повышенного спроса денежное вознаграждение. В Вильнюсе тогда ходили легенды, какие огромные деньги зарабатывают новые литовские таможенники!

В этой связи достаточно правдоподобной представляется версия, рассказанная мне одним из офицеров КГБ Литовской ССР. Мой собеседник сообщил, что через таможенный КПП «Медининкай» в Россию постоянно вывозились крупные партии контрабандных меховых изделий.

С каждым разом таможенники увеличивали «мзду». Ситуация для вильнюсских меховщиков стала невыносимой. Договориться с таможенниками не удалось, и тогда последовало кровавое 31 июля.

Заслуживает внимания и версия, изложенная 21 мая 2013 г. Альфредом Немлихером в комментарии на статью «Вильнюс не забыл о преступлениях Москвы 1991 года». Он в июле 1991 г. жил в Каунасе. Немлихер утверждает, что «накануне расстрела таможенники КПП «Медининкай» конфисковали в пользу новой Литвы две огромные фуры со спиртом. Мафия это простить не могла, и через несколько дней все таможенники этого поста были перебиты».

Хотя, возможно, ситуация была и такой. К июлю 1991 г. для многих в Союзе стало ясно, что провальное правление Горбачева следует прекратить. По некоторым данным, в сентябре 1991 г. должны были состояться внеочередные съезд КПСС и съезд нардепов СССР, которые должны были отрешить Горбачева от должностей. Ландсбергис, как шахматист, просчитывал все ходы и ожидал от Москвы осенью 1991 г. чего-то чрезвычайного в отношении Литвы. Информация о готовящемся введении ситуации чрезвычайного положения на территории СССР в тот период была известна не только сотрудникам посольства США в Москве, но и Ландсбергису.

Видимо, профессор-шахматист решил упредить события и создать ещё один кровавый инцидент, который должен был бы привлечь внимание мировой общественности к ситуации в Литве. Благо, что в Вильнюсе в июле 1991 г. проходили IV Всемирные игры литовцев. В них приняли участие около 3000 спортсменов литовского происхождения из 12 стран мира. Они должны были стать свидетелями очередного кровавого преступления СССР, которое должно было стать новым щитом Литвы в случае попыток союзных властей навести порядок.

Неслучайно сразу после медининкайской трагедии Ландсбергис обратился к мировой общественности с заявлением, названным «Фашисты нападают». В нем говорилось: «За силами, которые находятся на содержании у Советского Союза, за преступлениями, совершенными их вооруженными группировками, стоит верховное руководство СССР, которое не может постоянно прикидываться, что ничего не знает, не контролирует ситуацию. Пришла пора принимать решения. Силы с фашистским уклоном, признающие только насилие, взялись за оружие против демократии и свободы…».

Между тем выживший таможенник из «Мединикай» Томас Шярнас (T. Šernas) сообщил, что, по крайней мере, один из убивавших говорил по-литовски. С кем? Одним словом, исполнителей преступления в Медининкай, видимо, следует искать не в России, а в Литве, если их оставили в живых.

«Фундаментальные» понятия Ландсбергиса

Уголовный процесс по делу «Медининкай» важен для Литвы не только тем, что на нем был осужден гражданин РФ, но и тем, что литовская Фемида в ходе него опробировала ряд так называемых правовых новелл, которые позволяют Литве создать псевдоправовую конструкцию, подтверждающую вину СССР как преступного государства.

6 июля 2016 г. Апелляционный суд ЛР вынес приговор, в котором констатируется, что «…К. Михайлов, действуя в созданной и руководимой лицом, в отношении которого досудебное расследование выделено, организованной группе, совместно с лицами, в отношении которых досудебное расследование выделено, осуществляя и поддерживая политику СССР по широкомасштабному и систематическому нападению на гражданских лиц, совершил убийство…».

Прокурор Генпрокуратуры ЛР С. Версяцкас, являвшийся гособвинителем по делу «Медининкай», заявил, что решение Апелляционного суда является историческим и крайне важным для всей Литвы: «Наконец, имеем официальный вывод о том, что это преступление было осуществлено в политических целях, осуществляя политику СССР. Это решение будет иметь значение и для других дел, которые в настоящее время рассматриваются в Литве и связаны с событиями 1991 г.»

Из этого замечания Версяцкаса следует, что при вынесении приговоров россиянам по делу «13 января» судьи будут ссылаться на приговор Апелляционного суда по делу «Медининкай». Причем акцент будет сделан на том, что все подозреваемые россияне якобы участвовали в реализации преступной политики КПСС и СССР, выражавшейся «в совершении систематических и широкомасштабных нападений на гражданских лиц с их убийством, причинении тяжкого вреда их здоровью, преследовании групп или общностей людей по политическим мотивам».

В этой связи хочу обратить особое внимание на следующие псевдоправовые положения, которые содержались в Обвинительном заключении по делу Никулина–Михайлова. Там утверждалось: «С точки зрения международного права в 1940–1990 гг. Литовская Республика была оккупированным государством. Согласно принципу общего права «ex injuria jus non oritur», что означает «право не может возникнуть из правонарушения» – СССР не мог приобрести суверенные права на захваченную территорию Литвы, поэтому Литва с точки зрения международного права никогда не была частью СССР».

Далее отмечалось: «Литва, как субъект международного права, не исчезла, оккупация её территории не была признана международным сообществом, поэтому Литовская ССР считалась марионеточным изделием СССР, не способным иметь больше прав, чем её создатель государство-агрессор».

Силовая акция по восстановлению на территории Литовской ССР действия Конституции СССР, предпринятая в январе 1991 г. по указанию президента СССР М. Горбачева, в Обвинении была представлена следующим образом: «В 1990 – 1991 гг. находившиеся в Литве силы бывшего Союза осуществляли военную операцию против Литовской Республики. Иначе говоря, такое пребывание вооруженных сил СССР в Литве было продолжением акта агрессии согласно пункту «е» статьи 3 Резолюции Ассамблеи Организации Объединенных Наций 1974 г., характеризующего понятие агрессии».

Взаимоотношения Литвы и СССР в советский период в Обвинении были представлены так: «В период 1940 – 1990 гг. Литовская Республика и СССР были различными государствами и субъектами международного права». Этот период прокуроры охарактеризовали, как «продолжавшуюся во времени агрессию СССР против Литовской Республики».

Добавлю, что 28 февраля 2017 г. Верховный суд ЛР, даже не вызывая на судебное заседание К. Михайлова–Никулина, утвердил приговор Апелляционного суда. Причем в приговоре особо отмечено, что Михайлов совершил убийство на КПП «Медининкай» «в рамках проведения советской политики по удерживанию Литвы в составе СССР». Несмотря на явную абсурдность этих пседоисторических и псевдоправовых положений, в Литве они именуются «фундаментальными понятиями». Их автором является большой специалист в области истории и права музыковед Витаутас Ландсбергис.

К сожалению, сегодня этими положениями руководствуется не только литовская Фемида, но и власти ЛР в отношениях с Россией, как правопреемником СССР. Они также широко применяются в уголовном деле 13 января или деле № 09-2-031-99, рассматриваемым в настоящее время Вильнюсским окружным судом.

После вынесения россиянам приговоров с вышеприведенными формулировками Литва, опираясь на покровителей в США и ЕС, будет пытаться представить Россию правопреемником «преступного» СССР, якобы проводившего в 1991 г. в отношении мирных граждан других стран «преступную политику». С соответствующими последствиями…

В компетенции чьего правосудия должно находиться дело «Медининкай»?

Напомню литовским властям и правоведам крайне спорную ситуацию, которую создали они сами в марте 1990 г., отказавшись от правопреемства с Литовской ССР. По их официальным утверждениям современная ЛР является продолжением Литовской Республики 1938 г., но не Литовской ССР. В таком случае следует им напомнить, что территория, на которой в 1991 г. находился КПП «Медининкай», в 1938 г. принадлежала Польше, а с сентября 1939 г. – СССР.

В августе 1940 г. в связи с вхождением Литовской ССР в состав СССР на VII чрезвычайной сессии Верховного Совета СССР было принято решение о передаче Советской Литве части территории Белорусской ССР с городами, носящими сегодня названия: Швенчёнис, Шальчининкай, Друскининкай и поселками: Адутишкес, Девянишкес, Даугилишкес. Так территория, на которой в 1991 г. находился КПП «Медининкай», стала территорией Литовской ССР.

Отказ ЛР от правопреемства с Литовской ССР выводит территорию, на которой находился КПП «Медининкай», из правовой юрисдикции современной Литвы. В связи с этим встает вопрос о неправомочности рассмотрения уголовного дела «Медининкай» литовским судом! Это к сведению литовских, белорусских и российских юристов и правоведов!

Напомню, что 29 марта 1990 г. Президиум Верховного Совета БССР направил в адрес Верховного Совета Литвы официальное Заявление. В нем отмечалось, что нахождение некоторых белорусских территорий в составе Литовской ССР основывалось на Законе ВС Союза СССР от 3 августа 1940 г. «О принятии Литовской Советской Социалистической Республики в Союз Советских Социалистических Республик». Президиум ВС БССР отметил, что в ЛР вышеназванный закон с 11 марта 1990 г. объявлен недействительным. В этом случае возникает вопрос о правовой принадлежности белорусских районов Литве.

Ситуацию для Литвы тогда спас президент СССР Горбачёв, настоявший, чтобы советская Белоруссия сняла вопрос о территориях, так как это якобы мешало переговорному процессу между Вильнюсом и Москвой. Тем не менее, из вышеизложенного ясно, что современная ЛР, не признавшая Закон СССР о вхождении Литовской ССР в состав СССР, потеряла право на подаренные белорусские территории, в том числе и на территорию, на которой незаконно находился КПП «Медининкай». Заявление Президиума ВС БССР было опубликовано в газете «Звязда» 1 апреля 1990 г. Уверен, что тема этих территорий ещё «выстрелит».

Источник