Интриги Свердлова против Ленина
Революционный военный совет Республики учредили для того, чтобы «уравновесить» вождей
6 сентября 1918 года в большевистской России появилась очередная бюрократическая надстройка – Революционный военный совет Республики (РВСР или РВС). Собственно реввоенсоветы были и раньше – их создают летом 1918 года на фронтах и в армиях, фактически это политически-карательные органы надзора за командующими фронтами и командармами. Однако собственно РВС Республики «вырос» из учреждённого 3 марта 1918 года Высшего военного совета, во главе которого стоял нарком по военным и морским делам Лев Троцкий. 24 апреля 1918 года приказом Наркомвоенмора создана подчинённая этому ведомству Высшая военная инспекция, а 8 мая – Всероссийский главный штаб. Так что к осени 1918 года центральных органов военного управления в Советской России уже было предостаточно. Тем не менее создали ещё одно центральное ведомство военного управления, тут же наделив его широчайшими, если не сказать безграничными, полномочиями – в качестве высшего чрезвычайного органа абсолютно по всем вопросам, связанным с ведением войны, военным управлением и политическим руководством войсками.
Формально РВС Республики учредили в рамках реализации постановления ВЦИК от 2 сентября 1918 года о превращении страны в военный лагерь. Вот только реальная связь между декларацией о военном лагере и учреждением РВСР достаточно условна и весьма слаба. Сторонние наблюдатели практически не обратили внимания на такую странность: если сам новый чрезвычайный орган был учреждён как бы на основе постановления ВЦИК, во главе которого стоял Яков Свердлов, то вот состав РВСР и в первую очередь его председатель утверждались Совнаркомом – то есть Лениным. Мелочь? Не скажите: аккурат тогда между этими двумя большевистскими вождями пробежала чёрная кошка.
Если точнее, пробежала она раньше – с весны 1918 года, когда Свердлов, занявший два важнейших поста в стране и партии, председателя ВЦИК и секретаря ЦК – то есть руководителя партаппарата, стал активно подминать под себя реальную власть, незатейливо отодвигая Ильича в сторону. К лету 1918 года Свердлов настолько укрепил свои позиции, что, полагая себя реальным вождём партии, уже без стеснения подписывал партийные документы в качестве «председателя ЦК». В июле 1918 года, опираясь на Дзержинского и его аппарат ВЧК, Свердлов сделал уже практически открытую попытку перехватить всю полноту власти, воспользовавшись инсценировкой, которая вошла в историю как «мятеж левых эсеров», хотя никакого мятежа и в помине не было: была провокация, с помощью которой из власти вышибли политическую партию, конкурирующую с большевиками.
Не случайно тогда Троцкий, вручая командующему латышскими стрелками Вацетису пакет с деньгами в качестве награды за оказанную услугу по подавлению «мятежа», двусмысленно произнёс: «Вы разгромили одну из самых больших политических комбинаций и не знаете, кого вы громили». Хотя позиции Ленина тогда сильно ослабли, но на всякое действие тот изобретательно находил своё аппаратное противодействие. Если Свердлов в этой подковёрной схватке опирался тогда на Дзержинского и его чекистский аппарат, то опорой Ленина стал Троцкий – и его военный и военно-политический аппарат.
Следующим шагом Свердлова стало уже инспирированное им, как считают некоторые исследователи, – через Дзержинского и его людей – покушение на Ленина 30 августа 1918 года на заводе Михельсона. Сразу же после покушения Свердлов первым прибыл в Кремль, тотчас заняв ленинский кабинет, подмяв под себя Совнарком (аппараты ЦК и ВЦИК и так уже были в его руках). Но вождь не только выжил, а довольно быстро шёл на поправку, предметно демонстрируя всем заинтересованным лицам, что недострел его не испугал и от власти он отказываться не собирается.
Столь же недвусмысленно Ленин дал понять, что бок о бок с ним Троцкий со всеми своими военными структурами. И тут вдруг ещё новость: 1 сентября 1918 года главнокомандующим всеми вооружёнными силами Республики становится Вацетис, который всегда вызывал большие подозрения как у Ленина, так и Троцкого. Добавим, что ещё 30 августа 1918 года – за несколько часов до покушения – Ленин направил шифровку Троцкому, находившемуся в Свияжске, предложив тому Вацетиса… расстрелять! Не расстреляли, сделали подозрительного латыша и бывшего полковника главкомом, а тут ещё и Троцкий не под боком, а в далёком Свияжске: что делать, как удержать власть, ускользающую к Свердлову? Вот Ленин и предпринимает свой очередной гениальный аппаратный ход, инициируя «для баланса» – то есть для противовеса Свердлову и его аппарату – учреждение РВСР с Троцким во главе.
Правда, вскоре Троцкий, произнося какую-то речь об очередной победе вверенных ему красных войск, неосторожно ляпнул, что строительство новой армии прекрасно идёт и без потуг московских вождей, без их вмешательства и надзора. Крайне подозрительный и цепкий к деликатным вопросам власти Ильич тут же насторожился. И решил, что, поскольку товарищ Троцкий забрал себе слишком много, его, как и Свердлова, тоже надо бы «уравновесить». Потому 30 ноября 1918 года и учредил очередной чрезвычайный орган – Совет рабочей и крестьянской обороны, который должен был осуществлять мобилизацию всех сил в интересах обороны страны, и постановления этого нового спецоргана были обязательны для всех ведомств и каждого гражданина. Хотя в состав Совета обороны вошли и представители ВЦИК, примечательно, что самого Свердлова к этому новому бюрократическому монстру и близко не подпустили – ВЦИК там представлял Сталин, попутно работая ещё и противовесом Троцкого, с которым он уже тогда был на ножах. Троцкого тоже ввели в состав Совета обороны – по должности, как председателя РВСР. Но едва ли не самой главной задачей вновь созданного органа был контроль и надзор уже над Реввоенсоветом, да и вообще военными структурами. Стоит ли говорить, что председателем Совета рабочей и крестьянской обороны Ленин назначил, разумеется, сам себя, а секретарём учреждения сделал своего личного секретаря – преданную только ему Лидию Фотиеву. Вот так и громоздили надстройку над надстройкой очередной аппаратной надстройки, плодя новые чрезвычайные органы, путавшиеся друг у друга под ногами, учреждая контроль над контролем контроля, и всё только ради одной-единственной цели – удержания власти и недопущения её перехвата товарищами по борьбе.
