России угрожают «большим исходом»
Крупные иностранные компании готовятся сворачивать бизнес в РФ
В международном информационном пространстве разгорается битва за оценку состояния российской экономики, которую президент США Барак Обама как-то пообещал «порвать в клочья».
После международных рейтинговых агентств из «большой тройки», которые предрекли России продолжительную стагнацию, в информвойну вступили аналитики консалтинговой компании Global Counsel.
Британские эксперты утверждают, что к старым проблемам в виде санкций, падения уровня жизни россиян и экономического спада может добавиться ещё одна. А именно, «большой исход» международных компаний, которые в ближайшие 1,5 года свернут свой бизнес в России. Наиболее пессимистично оценивается ситуация в сфере финансов и энергетики.
Несмотря на то, что большинство бизнес-игроков из числа нерезидентов открыто декларируют намерение остаться в России, в Global Counsel настаивают на алармистском сценарии, ссылаясь на финансовую отчетность 46 международных компаний со значительным присутствием в России. В числе которых BP, Royal Dutch Shell, Deutsche Bank, Siemens, Lafargе.
В большинстве докладов констатируется ухудшение экономического положения в России. Несмотря на то, что между ухудшением экономической конъюнктуры, которая, кстати говоря, наблюдается во многих странах мира, и желанием крупных компаний уйти из России отсутствует 100% корреляция, представители Global Counsel достаточно категоричны в своих выводах. Можно предположить, что в качестве не афишируемого публично фактора они рассматривают давление на иностранные компании со стороны элит Запада по политическим соображениям.
Так или иначе, как утверждает, главный экономист Global Counsel Грегор Ирвин, следующие 18 месяцев станут определяющими для менеджмента западных «дочек» в России.
Справедливости ради, зарубежные аналитики отмечают и некоторый позитив — в сферах автомобилестроения и фармацевтики, которые в наименьшей степени затронул процесс импортозамещения. Судя по положениям доклада, который представители крупного иностранного бизнеса положат на стол Дмитрию Медведеву в ходе заседания консультативного совета по иностранным инвестициям, в 2014 году производители импортного ширпотреба потеряли € 1,5 млрд. из-за внеплановых мер правительства.
Помимо самого процесса импортозамещения, который по понятным причинам вызывает особое раздражение среди бизнес-экспатов, они также выражают недовольство новыми правилами сброса сточных вод и законом об отходах, которые обошлись иностранным компаниям в 1% оборота.
Отметим, что с середины 2014 года (когда были введены западные санкции и российские ответные ограничительные меры, а также произошла двукратная девальвация рубля) прямые инвестиции из-за рубежа почти остановились, составив всего $ 3,7 млрд.
По мнению финансового аналитика Степана Демуры, для иностранных компаний, работающих в России, представляет опасность не импортозамещение как таковое, а скорее, неадекватный способ реализации этой стратегии.
— Приведу в качестве примера ситуацию с глюкометрами (медицинский прибор для измерения уровня сахара в крови — прим. ред.). Власти декларировали начало кампании по их импортозамещению. У нас есть только один отечественный производитель, который занимается этим. Насколько я понимаю, комплектующие поставляются из Китая, а собираются, если не ошибаюсь, в Белоруссии. Судя по проведённым исследованиям, «отечественные» глюкометры не обеспечивают точности и постоянства результатов измерений даже если вы одновременно (!) делаете две пробы.
При этом получив фактически монопольное положение на рынке, «российский» производитель не способен обеспечить существующий спрос. Я считаю, что это странный способ экономить на здоровье и будущем нации.
«СП»: — А что не устраивает иностранные нефтяные компании и банкиров? Санкционные ограничения на поставку высокотехнологичного оборудования, запрет на рефинансирование российских финансовых институтов или ухудшение ценовой конъюнктуры в мире?
— Всё перечисленное, плюс падение платежеспособного спроса в стране. Что касается импортозамещения, то этим надо заниматься более грамотно. Бизнес пугают постоянные изменения правил игры. Если власти заставляют повышать локализацию производства, это означает дополнительные затраты. Допустим, вам говорят, доведите локализацию до производства 50% добавленной стоимости на территории РФ.
А потом «отечественный» производитель, который на китайские товары наклеивает российские ярлыки, пролоббирует поднятие уровня локализации до 75%. И что вы тогда будете делать, если инвестиции уже произведены, а их объём был запланирован заранее?
Или еще. То власти обещают не повышать налоги, то говорят о возможности новых «налоговых манёвров». Иностранные производители воспринимают такую институциональную турбулентность крайне болезненно.
Что касается финансовой отрасли, то в ней наблюдается полноценная рецессия. Состояние нашей банковской системы просто ужасно. Извиняюсь за тавтологию, она наполовину банкрот. Впереди маячат массовые неплатежи по взятым кредитам.
«СП»: — Какую роль сыграли секторальные санкции Запада против российской банковской системы и закрытие привычных каналов рефинансирования?
— Это не главная причина наших бед. Российская экономика свалилась в рецессию ещё в 2012 году. Санкции просто усугубили наше положение. Плюс сказалась раздутость и спекулятивный характер финансовой сферы. Инвестиции шли не в реальный сектор, а преимущественно сюда.
«СП»: — А почему бегут нефтяные компании?
— У нас достаточно высокая себестоимость добычи углеводородов. В такой ситуации на падающем рынке более комфортно себя чувствуют компании из тех стран, где рентабельность отрасли выше.
А чтобы проводить геологоразведку, выстраивать новую инфраструктуру (доставшая в наследство от СССР амортизирована до предела), нужны инвестиции. Тем более что старые месторождения уже не дают прежней маржи. Осваивать новые месторождения в условиях санкций и нехватки современного оборудования, непростое занятие.
Плюс на рынок скоро выйдет Иран. Саудовская Аравия нарастила коммерческие запасы нефти в августе до 326,6 млн. баррелей. Это максимальное значение за последние 13 лет. Несмотря на апокалиптические прогнозы, сланцевая «контрреволюция» в США не происходит.
Наконец, санкции, которые очень сильно бьют на нашей сырьевой экономике. Поскольку они мешают разработке ряда месторождений («Роснефти», например). Оказавшись под санкциями, не могут полноценно работать нефтесервисные компании.
Раньше к нам ещё приходили портфельные инвесторы. Потому что, несмотря на риски, норма прибыли их покрывала. Сейчас прибыль компаний падает быстрыми темпами, а риски, наоборот, растут.
«СП»: — Глава Минфина г-н Силуанов расценил сохранение суверенных рейтингов РФ по версии Fitch и Standard & Poors на прежнем низком уровне как признание эффективности экономической политики правительства. Как это следует понимать?
— Наши власти считают политически ангажированными оценки международных рейтинговых агентств. А, значит, не заслуживающими особого внимания. На самом деле, это достаточно грустно, когда чиновники такого уровня пытаются делать «хорошую мину при плохой игре». В течение какого-то времени это срабатывает. Но экономика — вещь упрямая. Если вы делаете что-то не так, она вас накажет за это. Что, собственно, и происходит.
«СП»: — В сложившихся условиях власти заявляют, что будут делать ставку на внутренние инвестиции. При этом Россия в августе вложила $ 7,8 млрд. в казначейские облигации США. Как соотносятся между собой декларации и реальные действия?
— Ситуация объясняется просто. Согласно Росстату, доля отечественной продукции на рынке составляет менее 30%. Для запуска процесса импортозамещения необходима валюта для того, чтобы приобретать оборудование и технологии, которых у нас нет. Валютной выручки от продажи углеводородов недостаточно, к тому же катастрофически падает внутренний спрос.
Или, вот, обвалился рубль. Из-за логистических проблем в европейской части страны некоторая группа китайских товаров становится неконкурентоспособной. Естественно, наши производители могли бы занять освобождающуюся нишу. Но этому препятствует ЦБ, руководство которого взвинтило ставки. Этой политике вынуждены следовать и банки, которые получают рефинансирование в ЦБ. Таким образом, действия нашего главного финансового регулятора нивелировали все преимущества, полученные от ослабления рубля.
В общем, согласованной политикой даже не пахнет. Если уж на то пошло, я советую правительству, чтобы не мучиться, сразу принимать решения, используя нечто вроде генератора случайных чисел.
«Большой исход» зарубежных банков из России был предсказуем, считает заведующий лабораторией по изучению рыночной экономики экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Андрей Колганов.
— Дело в том, что по условиям соглашения о вступлении России в ВТО они не представляют собой дочерние подразделения материнских компаний. По сути, это самостоятельные организации, которые лишь аффилированы с зарубежными финансово-кредитными институтами. Но не путём прямого владения или управления, а через особые отношения и бизнес-связи с головной структурой. Формально это 100% российские компании.
«СП»: — Таким образом, на их деятельности сказываются санкции, введённые против отечественного финансового сектора?
— Разумеется. Поэтому тот же Raiffeisen Bank, если и не уйдёт с российского рынка полностью, то может значительно сократить своё присутствие на нем. А например, Deutsche Bank, как пишут СМИ, готовится свернуть основную часть своей деятельности в России до конца текущего года.
Что касается нефтяных компаний, то на решение части из них уйти с российского рынка повлияла не только неблагоприятная мировая конъюнктура цен. Дело в том, что российское правительство заняло более жёсткую позицию, связанную с удержанием национального контроля над топливными ресурсами.
В частности, было заблокировано участие BP в приобретении некоторых российских нефтяных активов. А Royal Dutch Shell стали вытеснять с сахалинских промыслов.
«СП»: — К чему могут привести указанные процессы, учитывая, что ещё в прошлом году (более благополучном, с точки зрения базовых макроэкономических показателей) отток капитала из России побил отечественный рекорд ($ 151 млрд.). По итогам 2015 он будет обновлён?
— Власти уверяют, что этого не повторится. Так, глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев сообщил, что ведомство в этом году ожидает бегства капитала из России на уровне в $ 87 млрд. Конечно, вывод из России прямых инвестиций подстегнёт этот процесс. Другое дело, по моим представлениям, масштабы вывода несколько преувеличены аналитиками британской компании.
Нерезиденты, безусловно, будут сворачивать свою инвестиционную активность в нашей стране, но определённое присутствие сохранят. Потому что экономическая конъюнктура — это дело не навсегда данное. Сегодня она одна, а завтра уже совсем другая. Если уйти полностью, то потеряешь место на рынке, которое потом, не исключено, не сможешь отвоевать даже за большие деньги.
«СП»: — С учётом сказанного, не пришло ли время переориентироваться на внутренний инвестиционный потенциал. Он, вообще, у России есть?
— Пока я не вижу в политике наших финансовых властей существенного разворота в сторону стимулирования внутренних инвестиций. Субъекты хозяйствования в России не могут кредитоваться по тем ставкам, которые сейчас сложились на рынке. Рентабельность значительной части обрабатывающей промышленности ниже ставки рефинансирования. Соответственно, у предприятий просто нет прибыли для того, чтобы возвращать займы.
Поэтому без создания специальных институтов, которые бы обеспечивали финансирование обработки по льготным ставкам, бума внутренних инвестиций не произойдёт.
Советник президента Сергей Глазьев на заседании Совета безопасности РФ представил доклад, который содержит некоторые, с моей точки зрения, необходимые меры.
«СП»: — Какие из его инициатив заслуживают особого внимания?
— Это уже упомянутые специальные институты, которые бы занимались отбором перспективных проектов и предоставлением инвестиционных кредитов под льготные проценты. Схемы могут быть самыми разными, включая выпуск заёмщиками специальных финансовых инструментов.
«СП»: — Это уже давно обсуждалось, в чём камень преткновения?
— Придётся провести достаточно сложную работу — заниматься скрупулёзным изучением конкретных инвестиционных проектов, определять, какие из них коммерчески перспективны, а какие нет. Понятно, что чиновникам проще «плыть по течению», осваивать бюджетные средства, прокручивать их в банках, заниматься валютными спекуляциями, выводить в офшоры, чем заниматься созидательной деятельностью.
«СП»: — Дополнительные проблемы создаёт и сжатие внутреннего рынка, уменьшение платежеспособного спроса. Какие меры в связи с этим можно было бы предпринять?
— В прежние годы либеральный блок правительства представлял бюджетный дефицит как некий жупел. На самом деле, можно жить и с дефицитом. Единственное, чтобы не стать второй Грецией или Украиной, нужно иметь хорошие прогнозы и просчитать источники погашения дефицита. Пирамида внутренней или внешней задолженности ни к чему хорошему не приведёт.
В определённых пределах финансирование дефицита за счёт увеличения внутренней задолженности вполне оправдано. Это даст возможность увеличить социальные расходы, чего всячески избегают наши экономические власти, а также прямые инвестиции. В том числе через государственные корпорации. Проблема упирается в эффективность их деятельности. Речь идёт о степени прозрачности, коррупционной ёмкости
Борьба с коррупцией на протяжении последнего десятилетия не имела системного характера, больше напоминая кампанейщину.
«СП»: — Ещё один любимый постсоветский фетиш нашего либерального блока — «создание благоприятной атмосферы для привлечения иностранных инвестиций». Может быть, пора менять парадигму по принципу «не было бы счастья, да несчастье помогло»?
— Процитированное вами клише не представляется мне абсолютно порочным. Единственное, я бы не делал трагедии из переориентации на внутренние источники финансирования, которые делают нашу экономическую систему более независимой. Хватит «создавать благоприятную атмосферу для привлечения иностранных инвестиций» любой ценой, забывая о необходимости мобилизовывать внутренний потенциал. Ни одна страна не победила рецессию только за счёт иностранных инвесторов.
В этом плане интеграционная активность на евразийском направлении станет неплохим подспорьем. К сожалению, этот процесс идёт слишком медленно, а его масштабы далеки от того, чтобы они оказали существенное воздействие на активизацию нашей экономики.
