Третий лишний
Реформа образования отсеет лучших специалистов.
Российские вузы заявляют о масштабном сокращении своих сотрудников. Данная мера – часть реформы системы образования, суть которой в многозначительном термине «оптимизация». На сайте правительства имеется соответствующий документ. В нём ставятся задачи – повысить качество образования, добиться того, чтобы отечественные университеты регулярно попадали в «топы» различных мировых рейтингов наряду с Гарвардом, Кембриджем, Сорбонной…
Один из способов добиться этого – установление к 2018 году зарплаты преподавателям в вузах на уровне 200 процентов от средней по региону.
Позиция минобрнауки такова, что вузы должны сами искать способ решения проблемы. Теоретически можно, например, пойти по инновационному пути: развивать науку, технологию, устанавливать международное сотрудничество, а можно просто сокращать число преподавателей и увеличивать учебную нагрузку. Судя по всему, система пока явно склоняется ко второму варианту.
Согласно «дорожной карте реформы образования», до 2018 года будет сокращено около 40 процентов вузовских преподавателей. Объясняется это радикальным и неуклонным уменьшением числа студентов. Ведь ещё с советских времен нормой является один преподаватель на двенадцать студентов, хотя ни в каких документах такое соотношение не значится. А раз число студентов уменьшается, то соответственно появляются и «лишние» преподаватели.
Хотя тут все относительно. На Западе численный состав преподавателей не спускается сверху, а устанавливается самим университетом. В Гарварде, например, на две тысячи преподавателей приходится около семи тысяч студентов. То есть соотношение почти три к одному.
Почему в России столь стремительно, прямо на глазах, стал таять класс студентов? Во-первых, меньше стало самих вузов. Стали исчезать их филиалы в регионах, а также многочисленные сомнительные структуры по подготовке «экономистов» и «юристов».
Упоминают ученые и объективные обстоятельства. Например, кризис рождаемости в 1990-е годы, из-за которого сегодня возник дефицит молодежи студенческого возраста.
Ну, и, наконец, элементарная логика подсказывает, что, сократив студентов, а вслед за ними и преподавателей, «удобнее» распределять бюджет на оставшихся. Меньше народу – больше зарплаты. Качество образования при таком раскладе отходит на второй план.
Казалось бы, в сложившихся обстоятельствах было бы разумно пожертвовать многочисленными преподавателями коммерческих факультетов, которые, как правило, непрофильные. Но поскольку эти люди приносят вузам доход, сокращать, видимо, будут совсем других. Ну, а чтобы заведующим кафедрами, деканам факультетов было легче резать по живому, в вузах введена рейтинговая система. Преподаватели заполняют специальную анкету из 150 пунктов, где документально подтверждают свой КПД. Сюда входят статьи в научных журналах и учебных пособиях, участие в конференциях, количество студентов, защитивших диссертации, количество отработанных учебных часов.
Легко предположить, что лишними при сокращениях в первую очередь станут преподаватели пенсионного возраста, козырь которых всё-таки не активность, а уровень квалификации. Останутся, в основном, деловые люди, которым ставка на кафедре нужна для налаживания полезных связей. Между тем, благодаря именно старшему поколению решаются практические вопросы в промышленности, сельском хозяйстве, медицине…
Реорганизация вузов будет иметь тяжёлые для образования и страны последствия. Её итогом, скорее всего, станут несколько интегрированных в западный научный мир вузов, которые, впрочем, всё равно на Западе будут считаться провинциальными. В регионах же России сохранится некоторое количество третьесортных учреждений, несущих в большей степени социальную нагрузку. В итоге мы получим высшее образование в нескольких мегаполисах, а остальная Россия превратится в территорию с периферийной культурой образования.