Путин решил бороться с “золотыми парашютами” на фоне угрозы потери золотовалютных резервов

АналитикаСобытия

На съезде ОНФ президент России Владимир Путин, отвечая на вопрос депутата Валерия Трапезникова, отметил, что во многих экономиках мира сейчас обсуждаются ограничения в больших бонусах и “золотых парашютах” для топ-менеджеров. Путин предложил ввести ограничения на “золотые парашюты” и в нашей стране. Эксперт Накануне.RU доктор экономических наук, член-корреспондент Академии экономических наук и предпринимательства Валентин Катасонов считает, что Путин находится на “мелкотемье” – на фоне того, что происходит сейчас на Кипре, и того, что мы можем потерять свои золотовалютные резервы, рассуждать о бонусах бессмысленно.

Вопрос: Президент России Владимир Путин предложил ограничить “золотые парашюты” для топ-менеджеров. Чем продиктована инициатива?

Валентин Катасонов: Сейчас идет кампания по борьбе с такими “парашютами”, по борьбе с бонусами. Но вы знаете, это с моей точки зрения – отслеживание комара, а верблюдов мы по-прежнему не замечаем. Конечно, я не говорю, что с комарами не надо бороться, но есть вещи посерьезней – я, честно говоря, пытаюсь понять, как отреагировало наше руководство на события на Кипре.

Вопрос: Что именно вы имеете в виду?

Валентин Катасонов: Все задаются вопросом – есть ли там средства госструктур? И меня это больше волнует, на самом деле, госструктуры – понятие растяжимое. Скорее всего, госкорпорации там держали деньги, акционерные общества с участием государства, но в понятие “госструктуры” у нас принято включать министерства, ведомства. Бюджетные деньги напрямую вряд ли там размещены. Но есть еще деньги Центрального банка России – их в кипрских кредитных организациях по определению быть не должно. Скорее всего, это части депозитов в так называемых “жирных котах” – это та же обойма банков, которые расположены в лондонском Сити или на Уолл-стрит. А, с другой стороны, понимаете, Кипр – это же пробный шаг, решили “на кошках” попробовать, а завтра такие же конфискационные меры в отношении клиентов могут применить и “жирные коты”, а у нас цена вопроса не какие-то “золотые парашюты” в несколько миллионов, у нас там на депозитах “жирных котов” лежит около 200 миллиардов долларов. И если будет принято решение обложить их депозитным налогом, то мы теряем десятки миллиардов долларов. Если смотреть, что дальше происходит на Кипре – банки, на которые переведены большие части пассивов и активов других банков, они же будут заморожены на 6-7 лет, мы в одночасье можем потерять свои золотовалютные резервы – результат нашей экономической деятельности за многие годы – меня, честно говоря, вот это волнует. Но при этом меня удивляет некоторая индифферентность. Кто-то говорит: “В таких случаях войну надо объявлять!” Возникает вопрос – кому объявлять войну? Кипру или Брюсселю? Потому что это посягательство на интересы если не государства, то подданных государства. Независимо от того, жулики там или не жулики – это мы сами будем разбираться.

Вопрос: Будет ли корректно назвать “золотой парашют” бонусами, которые получают топ-менеджеры?

Валентин Катасонов: Бонусы – это только верхняя часть айсберга. Я не беру все отрасли российской экономики. Но в банковском секторе, конечно, коррупция на порядок выше, чем в других секторах. Поэтому топ-менеджеры не особо пострадают, если их лишат какого-то “золотого парашюта” – я понимаю, у нас презумпция невиновности – но, в общем-то, возможности обогащения просто запредельные. Таких возможностей нет в других секторах экономики. С моей точки зрения – это маргинальная тема.

Вопрос: В каком смысле маргинальная?

Валентин Катасонов: В науке есть такое понятие “мелкотемье”, когда ученого справедливо ругают, когда он занимается удаленными от реальных проблем, реальных потребностей вопросами. Ну, вот с моей точки зрения, это и есть “мелкотемье”. Сейчас в условиях тектонических изменений в мировой финансовой системе, Путину надо поднимать более глобальные вопросы. Собственно говоря, такие глобальные вопросы как деоффшоризация российской экономики, изменение статуса и целей Центрального банка, нужен ли нам резервный фонд и фонд национального достояния, который размещается в таких сомнительных банках?

Вопрос: Но, так или иначе, этот вопрос “золотых парашютов” раздражает большую часть нашего общества, разве Вы с этим не согласны? Есть ли механизм их ограничения?

Валентин Катасонов: В принципе, я вообще даже не очень понимаю, какие слова и аргументы используются, чтобы выдавать суммы, измеряющиеся миллионами, десятками миллионов долларов. В эквиваленте просто даже не понимаю, у нас есть российское законодательство, которое там определяет процедуру увольнения, если это происходит по сокращению штата – он получает зарплату за несколько месяцев. У людей, которым у нас дают бонус или “золотой парашют”, нужно наоборот проводить конфискацию, особенно, если они увольняются за злоупотребление служебным положением. У нас зачастую выдаются “золотые парашюты” людям, которых судить надо. У нас есть трудовой кодекс и другие законы, по которым и должны определять, как это происходит. В первую очередь, эти нормы распространяются на государственные структуры. Я не юрист, но мне кажется, что и негосударственные структуры тоже должны руководствоваться положением нашего законодательства.

Вопрос: А отмена “золотых парашютов” – это действительно мировая тенденция?

Валентин Катасонов: Да, это мировая тенденция. Сначала была тенденция, чтобы наращивать эти “парашюты”. Сейчас пытаются с ними как-то бороться. “Золотые парашюты” – это тема, близкая к теме бонусов, особенно, в банковском секторе – в некотором смысле бонус можно считать тоже “золотым парашютом”. Дело в том, что бонусы выплачиваются по итогам финансовой деятельности банков, предположим, топ-менеджер наращивает рыночную капитализацию банка в два-три раза, а есть определенные методики и схемы, чем выше капитализация, тем выше бонус. Рыночная капитализация, в переводе на русский язык – это просто мыльный пузырь. Топ-менеджер надувает пузырь, организует продажу каких-то активов, которые являются пузырями, и получают за это бонус. Получив бонус, он выполняет все свои личные цели, и фактически – это и есть “золотой парашют”. Но тем самым он доводит свою компанию до банкротства. Топ-менеджер сам себе готовит эти “золотые парашюты”.

Источник