Максим Калашников: “Мировое правительство” распалось….

Европейские ученые в своей работе доказали, что миром владеет одна гигантская “суперкорпорация” и именно она “дергает за ниточки” всемирной экономики.

На волне массовых протестов против капитализма как системы, которая прокатилась по всей планете от Уолл-стрит до стран ЮВА и Европы, не особенно громко прозвучало заявление группы ученых-математиков из университета в Цюрихе. Европейские ученые в своей работе доказали, что миром владеет одна гигантская “суперкорпорация” и именно она “дергает за ниточки” всемирной экономики. Неожиданный аргумент в пользу сторонников конспирологии Накануне.RU прокомментировал известный писатель-футуролог и общественный деятель Максим Калашников.

Вопрос: Специалисты университета в Цюрихе с помощью математического анализа доказали, что 1 тыс. 318 транснациональных компаний связаны между собой настолько, что в итоге управляются “суперанклавом” из 147 компаний. Их активы пересекаются друг с другом, фактически являясь общей собственностью, что обеспечивает этому негласному финансовому конгломерату контроль за 40% глобального корпоративного богатства. Получается, что существование так называемого “мирового правительства” доказано наукой? Можно ли так сказать? И конспирологические теории, над которыми потешалось большинство, на поверку оказались верными?

Максим Калашников: Большинство людей все равно покрутит пальцем у виска и скажет, что это сказки. Но на мнение обывателя не надо ориентироваться. Процесс концентрации капитала был предсказан еще в работе Ленина “Империализм как высшая стадия капитализма” в 1915 году, с поправкой на прошедшие 95 лет, в общем-то так все и случилось. Собственно, и Ленин тут не был гениальным пророком, концентрация была отмечена уже в те годы. Если вы посмотрите на картину связей крупных банкирских семей в 1914-м, то вы увидите схожую картину. Этот процесс концентрации и монополизации капитала ускорился в 80-е годы, когда пошла глобализация, если на национальном уровне еще были введены антимонопольные меры, то на международном уровне ничего такого и в помине не было. Естественно образовалась сверхконцетрация капитала. Хочу заметить, что если бы ученые из Цюриха отслеживали не только юридические связи, а и негласные — управленческое ядро было бы меньше, а количество вовлеченных предприятий по всему миру больше.

Но данный анализ не учитывает того, что Китай неподконтролен западной глобальной “финолигархии”. Есть еще и суверенные фонды арабских государств.

Вопрос: Хорошо, если исходить из того, что доказано, что вся экономика завязана на один “анклав”, тогда встает вопрос о том, есть ли у этого “анклава” реальная власть. Те же математики из Цюриха в своем исследовании делают вывод, что корпорации, чья власть лежит в основе мировой экономики, не могут обладать реальной политической властью – они представляют слишком много разнонаправленных интересов.

Максим Калашников: Власть, безусловно, у них есть. С одной стороны просто-напросто бабки платятся в политические структуры, а с другой – идет достаточно интенсивный обмен кадрами между политикой, госаппаратом и бизнесом. Менеджмент и политика — как сообщающиеся сосуды. Кроме того, помимо государственных связей на Западе существует закрытая сеть: бизнесмены и политики отдыхают в одних и тех же закрытых клубах, получают образование в одних учебных заведениях и пользуются одними и теме же площадками для трансляции интересов. Здесь в принципе нет ничего таинственного – эта система давно была отлажена. Они встречаются, скажем, в Богемской роще в закрытом клубе и обсуждают, что надо делать. И все бы было хорошо, просто сейчас эта система дала трещину, в среде монополистов нет общего мнения насчет будущего.

Вопрос: А в чем причина раскола? И на основании чего Вы о нем утверждаете?

Максим Калашников: Посмотрите на политику США: часть политиков и бизнеса поддерживает Обаму, а есть часть тех, кто с красными флагами ходит по Уолл-стрит.

Вопрос: Может это тот случай, когда “милые бранятся, только тешатся”, а по основным вопросам бытия у них есть консенсус?

Максим Калашников: Уже нет, сейчас идет речь о том, что делать дальше: демонтировать систему капитализма сознательно и планомерно или пытаться ее сохранить. Этот консенсус был, но в чем он был до сегодняшнего дня, вам никто не сможет объяснить – надо было сидеть в Богемской роще, и то, я боюсь, там нет единства взглядов. Мы можем лишь наблюдать и делать выводы. С 1930-х годов американцы и весь западный капитализм шел в сторону большей плановости: никакой свободы цен, огромные налоги на личное потребление, налог на наследство 90%. Разница между менеджером и наемным работником на заводе была кратна, но не превышала тридцати раз, а не трехсот с лишним, как сейчас. В этом смысле «россиянский капитализм» пошел по стопам западных коллег.

Но как только западники в 1981 году отказались от развития социалистических элементов – снова оказались в начале XX века, и теперь часть элиты (самая дальновидная ) призывает демонтировать капитализм, чтобы спасти часть своих привилегий. Ситуация усугубляется несколькими факторами, первое – это низкая рождаемость, второе – это деиндустриализация. Сама идея о том, что можно жить без производства, занимаясь финансами и инновациями – полная чушь, которая теперь стала очевидной для многих. Мы видим, после того, как все пузыри лопнули, куда ушли и уходят деньги и куда уходят научные центры – в Китай. И видим, что единственная страна, которая до кризиса вкладывала средства в промышленность – Германия – теперь самая сильная экономика Европы.

Куда уходит реальное производство – туда неминуемо затем уходят и наука, и финансы.

Также очевидно, что единственный способ сохранить себя – впустить в свой круг новых людей, построить новую систему управления государство. Но как это сделать?

Вопрос: К слову о Китае… Известно, что в 2005 главный инвест-банк Ротшильдов – “Голдмен Сакс” – стал переносить свою операционную базу в Поднебесную. Через пару лет выяснилось, что политика Ротшильдов оправдала себя. Главный инвестиционный банк группы Рокфеллеров “Мерилл Линч” их примеру не последовал и в Китай не пошел, операционную базу оставил в США. В результате фактически обанкротился. Может, вот он – спасительный путь?

Максим Калашников: Если Ротшильд действительно это сделал, он засунул голову в пасть льва. Для такого государства как Китай ничего не стоит эту голову откусить, оставив себе то, чем эта голова обладала. В этом и суть антагонизма Запада и Китая. Китайцы не боятся евреев, зачем китайцы производители бумажек и ноликов на электронных счетах? Им нужны технологии и реальные активы.

Как бы то ни было, спасение для капитализма (природа капитализма требует постоянного расширения рынка) – открытие еще одной планеты, а Китай – это все еще планета Земля. Капитализм должен расширяться, но теперь ему некуда расширяться. В отличие от прошлых кризисов, когда всегда оставался неосвоенный ресурс – неохваченные и неосвоенные капитализмом территории. Так было в начале ХХ столетия, в кризис 1930-х, в кризис 1970-х, в кризисы 1980-х и 1991-1993 гг. Теперь этого резерва нет. Пределы Земли достигнуты. Уже невозможно расширять рынки сбыта, заставляя людей жить в кредит или ухудшая качество вещей, делая их практическими одноразовыми. Уже не осталось ни новых рынков для экспансии, ни возможности продолжать “жизнь в долг”. Также невозможно делать одноразовые мобильные телефоны или побужать людей покупать новый автомобиль каждый сезон. Вещи и так стали страшно недолговечными, я помню импортные вещи 60-70-гг – им сносу не было, сравните с тем, что сейчас – дальше ухудшать вещи некуда. Кроме того, капитализм получил демографическую проблему – белые вымирают, а их смерть – смерть базы капитализма.

Вопрос: И пока это все-таки и есть “мировое правительство”?

Максим Калашников: Никакого мирового правительства сейчас не существует. Это не мировое правительство — это мировое сообщество крупных собственников. Между ними есть внутренние конфликты. И глобальная финансовая элита отнюдь не всем управляет – есть сбои в планах.

Вопрос: Получается, что эта элита вовсе не так космополитична и наднациональна, как принято полагать? Она жестко привязана к западной цивилизации?

Максим Калашников: Они западники, из запада они выделились в космополитическое глобальное сообщество, и они уже не американцы и не европейцы, а господа “глобалы”, но они не могут существовать без физического тела, которое находится в Соединенных Штатах.

Вопрос: Принято считать, что в этом “сообществе собственников” сильно, так скажем, еврейское лобби, и есть мнение, что именно ему США должны быть “благодарны” за появление движения “Захвати Уолл-стрит”. Конспирологи тут же вспомнят, что субъектом богатств финансового капитала группы Ротшильдов, “ушедшей в Китай”, выступает масонский орден “Бнай Брит” (Сыны Завета), который представляет “Всевидящее Око Сиона”.

Максим Калашников: Я не уверен, что понимаю, причем тут Израиль? Израиль уже давно битая карта. У движения против Уолл-Стрит ест вполне внутриамериканские корни: глубочайшие проблемы внутри самих Штатов. Более того, огромное еврейское лобби само считает, что Израиль уже не нужен. Единство евреев – это миф, в чем я мог убедиться сам многократно. Когда был Советский Союз, Израиль был нужен, как единица борьбы с ним – сейчас это не более, чем бесполезный дорогостоящий проект.

Вопрос: В таком случае, какова теперь степень влияния этого “бывшего мирового правительства”? Можно сказать, что их внутренние конфликты выплескиваются на мировую арену, и мы видим Ливию, Ирак, Афганистан?

Максим Калашников: Да, они пытаются выплеснуть кризис во внешний мир, на периферию. У корпораций есть свои интересы – это “голем”, которому нужна пища. Читайте “Третий проект” вашего покорного слуги. У “голема” свои интересы выживания, и сейчас они под угрозой: сама питательная база для “голема” уже исчезла, им надо питаться, старая система уже не срабатывает. В этом тесном сообществе “золотых поясов” нет единства мнений, а войны это побочный эффект. Но если вы посмотрите внимательно, то увидите, что они не знают, что делать с евро и долларом. А это – главные вопросы.

Вопрос: Все-так движение “Захвати Уолл-стрит”, по-Вашему, связано с мировым правительством или с тем, что от него осталось?

Максим Калашников: Повторяю, мирового правительства не существует. Оставим эту иллюзию Коулмэну с его “Комитетом трехсот”. Сообщество в несколько тысяч сверхбогатых всегда раскалывается на фракции. “Займи Уолл-Стрит” – одно из проявлений раскола в капиталистической элите, потому что часть миллиардеров поддержало протестующих на Уолл-стрит. Момент сверхконцентрации мы прошли. Мы с товарищами писали об этом в 2005 году и говорили, что раскол наступает внутри правящей группы. Как в любой группе, где больше 10 человек, их несколько десятков тысяч на всю Землю. Все это прекрасно работала в XX веке, но в XXI веке уже не работает. Их система хозяйствования и управления дает гигантские сбои.

Вопрос: И какие могут быть мнения о будущем мироустройстве?

Максим Калашников: Этого не раскрыть в рамках одного интервью.

Вопрос: Хотя бы две противоположные точки зрения можете набросать?

Максим Калашников: Либо это будет либеральный монетаристский неофеодализм, где власть просто слилась с корпорациями, с приватизированной властью и разделением людей на касты. Либо жесткая административная система, практически социализм. Это – две крайности. Это значит, что ты либо перейдешь к социализму, на более высокий уровень развития, либо устанавливаешь кастовый строй, где ты спасаешь старую капиталистическую элиту.

Вопрос: Как может капиталистическая элита поддерживать идею социализма или идею демонтажа капитализма? Пчелы против меда?

Максим Калашников: А как могли некоторые капиталисты поддерживать Рузвельта с его Новым курсом, где были сильнейшие черты социализма? Как шведские капиталисты пошли на строительство по сути социализма? Как капитал поддержал в свое время Муссолини и национал-социалистов?

Вопрос: Надо думать, за долю в строительстве дорог, мостов, инфраструктуры, которое шло полным ходом, и прочие привилегии от государства.

Максим Калашников: Но там были люди, которые и без доли в строительстве мостов понимали, чем грозит развитие ситуации, они говорили, что идут за президентом, чтобы их самих на вилы не подняли. Для понимания масштабов переоценки ценностей тогдашними элитами приведу вам такие факты: до Рузвельта (1935 г.) в штатах не было пенсионной системы как таковой. Не было понятия “минимальная заработная плата”. Зато в ходе кризиса 1929 и тридцатых годов появились демонстрации рабочих под красными флагами и призывы “сделать так, как в России”. Толпы, штурмующие банки. Отряды фермеров, с оружием в руках отбивающие попытки банкиров отобрать их земли за долги. Уже приходилось открывать пулеметный огонь по демонстрациям ветеранов Первой мировой (30-40-летним мужикам). США стояли на пороге революции и гражданской войны. Поэтому самая здравомыслящая часть американских капиталистов поддержала “рузвельтовский социализм”.

Сегодня положение – сходное. 99% нынешних американцев обозлены итогами тридцатилетнего Капиталистического эксперимента. Потому можно допустить попытку США начать новый “Новый курс”, неорузвельтизм. О чем, кстати, говорят некоторые участники “Займи Уолл-Стрит”, поминая “Билль об экономических правах”, составленный Рузвельтом в 1944 году, но, увы, так и не подписанный им до смерти в апреле 1945-го. Впрочем, если вернуться в сегодняшний мир – есть и третья возможность – срыв в новое варварство. Это если провалятся попытка и неорузвельтизма-социализма, и попытка создать кастовое общество с приватизированной властью.

Вопрос: Если не ошибаюсь, в своей новой книге Вы как раз пишите о том, что мир промахнул точку “невозврата” на пути к новому варварству.

Максим Калашников: Имеется в виду, что в ряде случаев мы действительно промахнули “точку невозврата”, я веду речь именно о новом варварстве, о том, что ни один из двух других проектов не будет реализован..

Вопрос: Каковы предпосылки для сваливания в это варварство?

Максим Калашников: Падение качества капитала, падение качества образование, растущая функциональная неграмотность, исчезновение культуры чтения. Приход новых варваров у которых не научное, а магическое мышление, которые не могут поддерживать технократическую инфраструктуру ХХ века. Новые варвары невежественны, у них – хаотично-разорванное, клиповое мышление.

Вопрос: Но здесь многие бы с Вами не согласились. Знаменитый инноватор и модернизатор Стив Джобс, например, с Вами бы не согласился.

Максим Калашников: Я, к сожалению, не могу поспорить с ним лично. Может, мы поспорим уже на небесах в середине этого века (я надеюсь дожить до 2051 г.) , но даже там спора не выйдет: все будет уже очевидно. Мое мнение: варваризация зашла очень далеко, мы стоим очень у опасной черты, и можем сорваться в темные века. О падении качества студентов говорят во всем западном и постсоветском мире. Пока мы видим старение кадров в инженерной сфере. В той же НАСА сейчас – проблема с молодыми специалистами.

Источник: Накануне.RU